Звездный двойник

Требовалось ещё посещать различные совещания. Экспансионисты являлись лишь ядром громадной, разношёрстной коалиции, объединённой личным авторитетом Джона Джозефа Бонфорта. Теперь мне вместо него приходилось обольщать тамошних партийных «примадонн». К таким совещаниям меня готовили с особой тщательностью, и Родж, сидя за спиной, предупреждал мои возможные ошибки и отклонения. Но перепоручить это было некому.

Как-то, недели за две до всеобщих выборов, понадобилось распределить на таком собрании «тихие» округа. Таких, где мы имели стабильную поддержку, было от тридцати до сорока; использовали их для выдвижения в правительство нужного кандидата, или приобщения к нему своих сотрудников — Пенни, к примеру, приносила гораздо больше пользы, имея право выступать перед Великой Ассамблеей, присутствовать на закрытых заседаниях и тому подобное, — или для других партийных надобностей. Бонфорт и сам представлял один из «тихих» округов, что избавляло его от утомительной предвыборной гонки. Клифтон — тоже. И для Дэка такой нашёлся бы, но его и так поддерживали собратья по ремеслу. Родж как-то намекнул, что стоит мне пожелать — и я, собственной персоной, попаду в списки следующего состава ВА.

Несколько таких «гнёздышек» всегда приберегались, чтобы с помощью партийных «тягловых лошадок» сохранить за партией место в парламенте, или ввести в кабинет действительно знающего и нужного человека через дополнительные выборы, или ещё для чего-нибудь.

Всё это сильно смахивало на раздачу синекур — каждый бил себя в грудь, вспоминая заслуги перед партией, и Бонфорт вынужден был лавировать, стараясь накормить волков и сохранить овец при составлении списка кандидатов прежде, чем представить его в исполнительный комитет. Но это уже — последний рывок, бюллетени, в общем, готовы, осталось внести последние изменения.

Когда в кабинет мой ввалились Родж с Дэком, я вдохновенно трудился над очередной речью, велев Пенни никого не пускать, хотя бы началось землетрясение. Прошлым вечером Кирога выступал в Сиднее и выдал настолько дикое заявление, что представился весьма удачный случай выставить на всеобщее обозрение его ложь и как следует прищемить ему хвост. Я решил попробовать написать ответную речь собственноручно, не дожидаясь набросков, и надеялся на одобрение.

— Вот, слушайте!

Я зачитал им ключевой абзац.

— Как оно?!

— Да, — согласился Родж, — а шкурой Кироги мы дверь обобьём. Шеф, вот список по «тихим» округам, посмотрите. Его сдавать через двадцать минут.

— А, опять! Чёрт бы побрал эти совещания! Зачем он мне сейчас? Что-то с ним не так?

Я быстро просмотрел список. Все кандидаты были знакомы мне по ферли-храну, а некоторые и лично. Почему каждый из них попал сюда, я тоже знал…

И тут в глаза мне бросилось: Корпсмен, Уильям Дж.

Подавив приступ вполне понятной досады, я спокойно заметил:

— Родж, я смотрю, и Билл попал сюда.

— Да, верно. О нём я и хотел сказать. Понимаете, шеф, всё мы знаем — у вас с Биллом нелады. Кроме Билла в этом никто не виноват. И всё же… Вы ещё не заметили, но у него просто гигантских размеров комплекс неполноценности, вот он и готов любому в глотку вцепиться. Таким образом мы это прекратим.

— Прекратите?

— Да. Он спит — и видит себя в парламенте, ведь все мы, кто с вами работает, — члены ВА. И Биллу это постоянно покоя не даёт. Он сам как-то, после третьего бокала, жаловался, что он здесь — просто чернорабочий. Понятно, его это угнетает… Вы ведь не против, верно? А от партии не убудет; она одобряет и считает это умеренной платой за прекращение трений в штаб-квартире…

Я уже совсем успокоился.

— Но мне-то что за дело? С чего я буду возражать, если мистер Бонфорт так хочет?

Заметив быстрый взгляд, которым обменялись Родж с Дэком, я добавил:

— Ведь это он так хочет, верно?

— Родж, скажи ему, — сурово велел Дэк.

— Мы с Дэком сами так решили, — нехотя признался Клифтон. — Похоже, так будет лучше.

— Значит, мистер Бонфорт этого не одобряет? Вы его спрашивали?

— Нет.

— А почему?

— Шеф, ну нельзя его тревожить из-за каждого пустяка! Ведь он — старый, больной, измученный человек. Я решаюсь беспокоить мистера Бонфорта лишь по серьёзнейшим политическим вопросам — а этот вовсе не таков! Тут мы и сами справимся.

— Тогда зачем вам моё мнение?

— Мы хотим, чтобы вы знали, кто, где и почему. Думали, вы поймёте и согласитесь с нами…

— Я?! Вы просите от меня решения, словно я — сам мистер Бонфорт! Но я же — не он!

Я нервно забарабанил пальцами по столу — совсем как он:

— Если вопрос такого уровня, вам всё же следует спросить его. А если всё это неважно — зачем спрашивать меня?

Родж вынул изо рта сигару:

— Ну, хорошо. Я вас ни о чём не спрашивал.

— Нет!

— Э-э… Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду «нет». Вы именно спрашивали, значит, в чём-то сомневаетесь. Так что — если хотите, чтобы я от имени Бонфорта представил этот список в исполнительный комитет, пойдите и спросите его самого!

Некоторое время они молча глядели на меня. Дэк со вздохом сказал:

— Да выкладывай уж всё, Родж. Или давай я.

Я ждал. Клифтон вынул изо рта сигару: