Звездный колокол

— Кир, пожалуйста… — Ит сделал шаг по направлению к рауф и вдруг, повинуясь какому-то внезапному наитию, встал на колени. — Кир, я тебя умоляю…

— Ты чего, серьезно? — Впервые за время разговора в голосе Гревиса зазвучало удивление. — Псих, да ладно тебе. Встань, а?

— Кир, я перед тобой виноват… я скотина, тварь тупая, безмозглая, правда… Прости меня, пожалуйста, ну прости!.. Ну хочешь, ударь меня, хочешь… я не знаю… если хочешь, то я… я на все согласен, правда, только чтобы ты… чтобы ты…

Решение пришло внезапно, отчаянно — действительно, пусть так, пусть как угодно, но только — не так, как сейчас. Только бы он согласился, и тогда…

— Псих, встань. — В голосе Кира прорезались командирские нотки. — Встань, я сказал! И майку надень, пожалуйста. А теперь запомни — «Аура-ноль», псих. Ты понял? Если ты еще раз так сделаешь, я тебя и правда ударю. И не головой об сосну, а по-настоящему. Я не шучу.

Ит поднялся с колен и встал перед Киром, низко опустив голову.

— Что мне сделать, чтобы ты понял? — спросил он едва слышно.

— Да я вроде бы понял. — Из голоса Кира пропал сарказм. Впрочем, особенного сочувствия в нем тоже не наблюдалось. — Ты решил, что я претендую на Рыжего… каким-то таким странным образом, ага?

Ит кивнул.

— Я ни на кого не претендую, запомни. А поскольку не претендую, ревновать никакого смысла нет.

— Это неправда, — покачал головой Ит. — Если бы ты не выделил его, не думал о нем, не переживал, то ты бы не сделал то, что сделал.

— То, что я сделал, на моем месте сделал бы любой нормальный друг, — твердо сказал Кир. — Понимаешь ты это? Да, мне очень нравится ваша семья. Да, я рад, что могу проводить с вами время. Да, мне с вами хорошо и легко. Все так. Но запомни — это не повод для ревности. Потому что существует «Аура-ноль». Дружить — это не значит… то, о чем ты подумал.

«Он врет, — понял Ит. — Он врет, но сейчас надо сделать вид, что веришь, — потому что эту часть стены ломать не тебе… если вообще придется ее ломать когда-либо. Нет, не сумею… слишком все очевидно, чтобы суметь».

— А дерево тут тогда при чем? — горько спросил Ит.

— Я на тебя действительно обиделся, — признался Кир. — Но не поэтому, не думай. Я знаю… видимо, я просто случайно перешел ту границу, которую не имел права переходить. Повторю, псих. Случайно. В следующий раз я возьму его за ногу и потащу за лодкой. Правда. Клянусь.

— Не надо. — Ит отошел на несколько шагов и сел на поваленное дерево. — Кир, правда. Не надо. Ты ведь… это же не так…

— Это так. — Кир сел рядом с ним, взял за плечи, развернул к себе лицом. — Это действительно так, Ит. Я же не слепой, я все вижу. Как вы из-за этой задачи с ума сходите, вижу. Как Берта жилы рвет. До чего сильна девка, никогда таких не видел. Я чувствую, что это все действительно важно — и для вас, и… для чего-то еще. Я не какой-нибудь там эмпат, и…

— Эмпат, — возразил Ит. — Уж извини, но ты действительно эмпат. Впрочем, не признавать это — твое право.

— Именно, — усмехнулся Кир. Усмешка была хорошая, простая, без сарказма и неприязни. — Я просто вижу это все и хочу помочь. Ведь так бывает, верно?

— Да, так бывает, — согласился Ит. — Иногда.

— Ну и вот, — подытожил Кир. — Надень майку, блин! Тут же комаров полно, сожрут.

— Ну и пусть, — вяло дернул плечом Ит. — Заслужил. А ты?

— А меня не жрут. Я ж рауф, они ж подавятся. Слушай, а правда, что все комары — это бабы? — вдруг оживился Кир. — Я тут прочел…

— Правда, — подтвердил Ит. — Именно так и есть.

— Вот твари, — покачал головой Кир. — Пошли домой, псих. Солнышко там волнуется уже небось, куда мы пропали.

— Волнуется, конечно. Кир, пока мы тут… ты ему нравишься. И сильно. Очень сильно. — Ит развернулся к Киру, который намеревался было встать. — Поэтому у меня будет к тебе просьба… — Он замялся. — Не уходи от нас, а?

— Да я вроде не собирался, — пожал плечами Кир. — Ему, говоришь, нравлюсь? А тебе?

— А ты не заметил?

— Это ты про свое желание отдаться мне прямо тут, на лесной опушке? — захохотал Кир. — Да ну тебя, ей-богу. Псих, пошли, правда. Время к двум часам ночи, а мы тут с тобой того… романтически беседуем под звездами.

— Романтичнее некуда. — Ит обреченно покачал головой. — Ладно, чудовище. Пошли, действительно. Кажется, мне тоже пора нервы лечить от этих всех событий.

— Вот это точно, — покивал Кир. — Верно говоришь. Я еще на плато подметил, что нервы у тебя и в самом деле ни к черту.

Обратно они шли не торопясь, выбирая дорогу получше. Ит чувствовал облегчение, а вместе с тем — какое-то едва заметное разочарование. Что, и в самом деле смог бы то, о чем думал в тот момент?.. Сомнительно. Ох как сомнительно. Кир бы тоже, наверное, не смог — во-первых, грязь, потому что мылись они еще днем, во-вторых, природная брезгливость — место совсем неподходящее, в-третьих, элементарный стыд: да, ночь, да, лес, да, никого нет… вроде бы. А вдруг кого-то понесла бы нелегкая на эту опушку, а там — вот такое? Да не приведи Господи… Со стыда бы сдохли… причем оба.

— Кир, так ты простил или нет? — спросил он прямо.