Звездный меч

В каковое узилище он, бедолага, давным-давно был перемещён, будучи похищенным ревмагами с далёкого Акыра. Из одной тюрьмы в другую тюрьму, дхорр забодай коллекционеров вместе с революционерами!

Вот и встретились мы с законным цесаревичем... Это от него, бедолаги, Свет, не желавший сотрудничать с магами-роа, в момент похищения с Акыра перебрался к «Джонни». Чванливому психопату, позднее извлечённому мною из пещеры и утащенному в горы, в побег. Баронскому сынуле, от которого, в итоге, Свет и перекочевал к нашему Перебору...

Истинный наследник престола, не будучи Носителем, ревмагам оказался и на фиг не нужен. Однако они, надеясь Джона-младшего в будущем использовать при удобном случае, на «всяк выпадок» сохранили его в живых. Для пущей сохранности — засунув на долгие годы в особую темницу, ограждённую от пеленгации и проникновения всеми мыслимыми и немыслимыми защитами.

Кто ж из них ведал, что на вселенской рулетке судеб выпадет бедолаге цесаревичу, надёжнейше спрятанному от поползновений реставраторов, тройной выигрыш?! «Выпадем» мы с Биг Боссом, контрактные наёмники на реставрационной службе. Да Жжихло Щщайзз в придачу, ещё тот кадр, шибко истёртый жизнью хлопец! Матёрый мафиози в самом, что ни на есть, прямом смысле этого слова, древнего, как сама Земля.

Компашка подобралась что надо, короче говоря. Хоть стой, хоть падай. Но никто из нас падать не желал. Выстоять. И уйти. Иначе никак.

Мы были просто созданы друг для друга, крутые такие.

О крутизне нашей свидетельствует хотя бы тот факт, что уже через шесть с половиной минут спустя после нашего с Кэпом Йо появления в камере мы, четверо, сидели крестом, сдвинув головы лбами, и сооружали третий, по счёту, план побега. Отвергли его и тут же принялись кумекать над четвёртым. Попутно взаимно делясь кой-какой информацией.

Мы с капитаном узнаём, в частности, о том, как экскалибурское уголовное подполье всемерно поддерживало подполье реставрационное. Ибо ревмаги до того обнаглели, что присвоили себе даже право обчищать народ. Право, которое нормальные воры считали своим эксклюзивом, традиционным при нормальной экономике, основанной на частной собственности. И потому «при королях» поддерживали порядок, уважали неписаные законы, не допуская беспредела. Теперь народ грабили революционные комиссары, не придерживаясь никаких правил и не зная меры.

Ещё мы узнаём, что принцу предлагали перекраситься из золотого в красное, отречься и войти в РМС, но он отказался, ясный пень. Цесаревич ничего не имеет против магии, как таковой, и даже против волеизъявлений народа ничего не имеет против, сказал Джонни-младший, «даже выраженных в радикальной форме, вплоть до свержения действующего правительства. Я признаю, что выигравшие имеют право устанавливать новый порядок, первым делом казнив олицетворение старого. Политика — грязная игра, так было, есть и будет. Кто выиграл, тот и прав. Но к этому конкретному новому порядку у меня лично — немалый счёт претензий. Каковые я и предъявлю ревмагическим властям предержащим при первом удобном случае...»

И ещё мы узнаём, ЧЕМ королевский род прогневил волшебные Света. «Да-а уж!» — переглядываюсь я с Биг Боссом. «Что да, то да!» — отвечает его взгляд. Любовь во всех мирах Любовь. Обоюдное центростремительное движение существ в объятия друг дружки не укладывается ни в какие социальные рамки, не желает считаться ни с какими канонами.

Экскалибурцы узнают от нас, вкратце, о перипетиях розыскного запредельного рейда в никуда. Узнают о реставрациоиных «раскладах» (мы передаём Джону-младшему привет от дяди, за который он нас искренне благодарит, при этом намеренно умалчиваем о житии-бытии кузенов — впрочем, он и не интересуется их здравием). О положении на фронтах — свежие новости, то, чего не знал Жжихло. О скорой победе реставраторов...

— Деньги и власть, — шептал Девятнадцатый Стюарт, — за это разумные убивают друг друга. Больше не за что... Экс ныне раздирают на части две группировки, не желающие делиться... хищники. Я ненавижу деньги и власть. Всеми фибрами.

— Какой ты умный, твоё высочество! — восхитился капитан. — И не скажешь, что аристократ в бог знает каком поколении!

— Кого тюрьма уму-разуму учит, у кого забирает и тот, что был, — комментирую, вспомнив фальшивого, пещерного Джонни.

— Вашши СВЕТлости, блишжже к телу, — хрипит Жжихло, — мы мочим муссоров или как?

— Крови постараемся избегать, — убеждённо говорит пацифист с воинственным именем Бранко.

А ежели?.. — вопрошает профессиональный вор, и недосказанность повисает в воздухе — чьим-то приговором.

— Лично я уйду отсюда по трупам, — спокойно информирует принц, — ежели что.