Звездолеты погибшей империи

…Ираклий цел. О боги. Ираклий цел. Император сказал, что там не погиб от войны ни один человек. Он знал, такая радость — эгоистична, но ничто другое его сейчас не волновало…

Что такое «джихад»?

Он приглушил свет в каюте и улегся на кровать, глядя вверх.

Священная война…

Ради какого–то мелкого демона из каменистой пустыни Синайского полуострова. Прозванного Богом. С большой буквы.

Детство человечества, да. А мы — далеко ушли от детства?

И что будет, когда станем взрослыми?

Ох, только бы война кончилась. Только бы кончилась. Если, конечно, ей вообще есть конец.

— Я не люблю говорить с позиции силы, — сказал Велизарий с экрана. — К сожалению, сейчас вы вынудили меня к этому сами. И я очень хочу закончить… форсированную часть нашего разговора, чтобы перейти к конструктивному. Простите за длинные слова… Вы меня понимаете?

Президент Мятлев на соседнем экране кивнул.

— Так вот, — сказал Велизарий. — В системе Ираклия сейчас готовится к старту группа флотов «Север» под командованием адмирала Тарханиата. В недавних сражениях они не участвовали. У них идеальное состояние матчасти и полные экипажи. Авианосцев у Тарханиата нет, зато классических линкоров у него пять штук. Это «белые катафракты», если вы слышали такое название. Их цель — Глория. Остановить их вы не сможете, даже если примете ответные меры прямо сейчас. Вам не позволит расстояние — вы слишком сильно рискнули, направив сюда главные силы вашего флота… А какие у вас на Глории средства системной обороны, я не знаю. Может быть, вы и уничтожите корабли Тарханиата. Допускаю. Но достанется вам точно. Никогда не видели тени вражеских линкоров над своей столицей?..

Мятлев молчал.

Велизарий тоже чуть помедлил.

— Я не хочу, чтобы это произошло, — сказал он. — Тарханиат останется дома, если я через семьдесят две минуты передам сигнал отмены. И я… от души надеюсь, что так оно и будет.

Мятлев — наблюдавшие за разговором офицеры не поверили своим глазам — нашел в себе силы улыбнуться.

— Семьдесят две минуты — это еще много… Значит, вы знали о вторжении? Расскажете когда–нибудь — как догадались?

— Когда–нибудь, — сказал Велизарий. — У вас бы все могло получиться, если бы не катастрофическая ситуация, которая сложилась совершенно внезапно. Правда, такого быстрого развития событий я не ожидал и сам… Когда я сюда шел на яхте, я не рассчитывал попасть прямо в сражение. Я хотел просто подчинить себе корабли, находящиеся в системе Пандемоса. Мирно подчинить. А все, что мне тут пришлось вытворять — это импровизация, скажу честно.

— Удачная импровизация, — признал Мятлев. — Ваша вечность, до меня только сейчас дошли сообщения о том, что произошло на Карфагене… И на Антиохии.

— Хотите выразить сочувствие?

— Да, хочу, — сказал Мятлев. — Мы действительно собирались присоединить часть ваших планет, но совсем не для того, чтобы уничтожать людей. Скорее наоборот.

— Я понимаю… Вопрос в том, собираетесь ли вы это сделать сейчас.

Вот тут Мятлев задумался.

— Знаете, я бы сначала задал встречный вопрос вам, — сказал он. — Вы уверены, что Византия выживет? При том, что от нее сейчас осталось?.. Простите.

— Уверен, — сказал Велизарий.

Мятлев моргнул.

— То есть у вас есть какие–то еще козыри в рукавах. Более серьезные, чем эскадра Тарханиата… Вернее — вы считаете, что они есть.

Велизарий кивнул.

— Именно так. А теперь давайте поговорим о более приятном. Насколько я понимаю, вы начали эту войну по двум причинам. Во–первых, вам нужна была серьезная война как таковая, чтобы оправдать структурную перестройку промышленности и, возможно, заодно решить какие–то внутренние проблемы. Классический сценарий… И во–вторых, вы хотели… хотите… присоединить несколько планет, чтобы завладеть ресурсами. Причем не в последнюю очередь — людскими. Тоже вполне понятное стремление… Но что вы скажете, если я предложу вам решить обе задачи без всякой войны с нами?

— Я вас внимательнейшим образом слушаю, — сказал Мятлев.

Велизарий вздохнул.

— Начнем с присоединения территорий. Если мы сейчас договоримся — империя, в моем лице, готова передать вам сектор Пандемоса. Это около десятка обитаемых планет — не миллиардников, но вполне обжитых. Что касается архипелага Неймана, то я предлагаю объявить его открытой зоной. Там сейчас все разрушено, и его повторное освоение Византии, в ее нынешнем состоянии, просто не потянуть. По крайней мере, в одиночку. Если вы туда вложитесь, можно будет обсуждать следующие шаги. По–моему, никакая война не дала бы вам больше, чем предлагаю сейчас я. Да вы больше и не сможете сразу ассимилировать, расширяться ведь тоже нужно с умом… Посмотрите на карты, свяжитесь со своими аналитиками. Думаю, они это все подтвердят.

Мятлев кивнул.

— Думаю, да. Подтвердят. Но ведь это не все ваши условия?

— Нет, не все. Мне нужно участие вашего флота в ударе по общему врагу. По Гондване. Точнее, по Токугаве — как вы знаете, это их столичная планета.

— М-м, — сказал Мятлев. — А какие у нас причины в этом участвовать?

Велизарий был невозмутим.