Звездолёт на гриле (СИ)

– Нет, не нападали и вообще не отзывались, хотя миектор показал, что мыслящие там есть, – покачала я головой. Шар больше не поднимался вверх – он начал двигаться куда-то вправо, не подавая, как и прежде, никаких сигналов.

– Слизняки тоже не реагировали, вот просто совсем, будто меня рядом и не было, – сказал Крыс, усаживаясь в кресло штурмана. – Примерно с тебя величиной, прозрачные, один рот виден, ни глаз, ни ушей, ничего. Иногда они ныряли вниз, а перед этим начинали светиться сине-зелёным светом.

Я выслушала его, всё больше удивляясь. Никаких звездоедов, хотя бы отдалённо соответствующих описанию, я вспомнить не могла.

– Как думаешь, они как-то с этим шаром связаны? – спросила я. – Вроде общего мало, но вряд ли бы они появились тут одновременно независимо друг от друга… и ведь ни слизни, ни пассажиры шара, кто бы они ни были, не отзывались ни на какие сигналы.

– Вот именно. Я думаю, с этого шара контролируют слизней.

– Но кто и зачем? И они же нас совсем не боятся. Не отвечают на вызовы, но и не боятся, уйти особо не пытаются, – я указала на экраны. Шар плыл в сторону, но невероятно медленно. При желании нам ничего бы не стоило его догнать. – И не нападают, опять же.

Крыс задумчиво посмотрел на плывущую прочь золотистую глыбу:

– Знаешь что? Раз шар из металла, давай пока не будем с ним драться. Наши обычные способы борьбы со звездоедами на него, вероятно, и не подействуют. Попробуем найти слизней и попытаться что-то выяснить у них.

– Но ты же говорил, что они тебе не отвечали.

– Пустим к ним пробу и определим хотя бы, есть у них мозг или нет, – сказал Крыс. – Если есть, можно будет захватить одного с собой. В Центре же ему сделают просвечивание?

– Просвечивание мозга делают либо с согласия того, кому мозг принадлежит, либо исключительно опасным преступникам, – поправила его я. Крыс закатил глаза:

– Значит, звездоеды, которые могут, кто знает, проглотить по кусочкам всю Бетельгейзе, считаются не очень опасными? А если они разумны? Если они собираются потом приняться и за другие звёзды? Как нам иначе это узнать, если не просвечивать их память? Вот почему у нас нет полноценного миелофона?

– А вот не надо было его красть, – улыбнулась я. – Разрешение на миелофон у меня, правда, тогда было временное, но после того, как я его упустила, мне даже такого не дадут. Ладно, не обижайся. Если нам удастся взять слизняка с собой, я думаю, мы сможем добиться у Милодара просвечивания.

– Я уж надеюсь, Алисочка, иначе зачем оно вообще нужно ИнтерГПолу? – Крыс включил двигатели. – Микропробы у нас ещё есть?

– Есть, ещё большой запас, – я осторожно повела корабль в сторону, чтобы не задеть по-прежнему недалеко отплывший шар. – Ну, где ты нашёл твоих звездоедов?

========== 7. Крыс ==========

Происходящее нравилось мне всё меньше. Если, кроме тех слизней, есть ещё и неизвестные пассажиры металлического шара, то, вполне возможно, мы раскопаем тут нечто гораздо более серьёзное, чем просто пожирание гелия. Я вспомнил свои подозрения о том, что тут может скрываться заговор – против ИнтерГПола или лично против нас.

«Не надо было Алисе сюда отправляться, и Алексу тем более, – заключил я. – Где были мои мозги, когда я отказался слетать в одиночку? Как только поймаем слизня, скажу Алисочке, чтобы она его и отвезла в ИнтерГПол на анализ. Она сама, скорее всего, вернётся, её убеждать не идти на риск бесполезно, но хотя бы Алекса наверняка оставит на Земле под чьим-нибудь присмотром».

Ко мне многочисленные родные и друзья Алисочки до сих пор относятся очень настороженно, однако в нашем сыне они души не чают. Если Алекс останется в московской квартире Селезнёвых, за него можно будет не волноваться: даже если профессор в отъезде, в квартире безвылазно живут домашний робот (устаревшей модели, но в прекрасном состоянии) и целая семья шуш (они выглядят как туповатые кенгуру, но с детьми ладят отлично, а если уж кому-то из их подопечных, как им кажется, грозит опасность, выпускают острые когти на зависть эвридикским дракончикам…).

Чуть мерцающие силуэты слизней показались впереди. Слизни по-прежнему деловито заглатывали гелий, не обращая ни на что внимания.

– Ну как, может, ты их знаешь? – спросил я. Алиса, вглядываясь в экраны, растерянно покачала головой:

– Впервые вижу. Нигде о таких звездоедах не говорится.

Алекс тоже заинтересовался слизнями – он подошёл к экранам и стал с любопытством тыкать в них пальцем. Я следил, чтобы он не нажал случайно на что-нибудь на панели управления, в то время как Алиса готовилась выпустить пробу.

Она послала «краской» последнее предупреждение о полиции и чрезвычайных мерах – как и следовало ожидать, снова безрезультатно.

– Эти предупреждения хоть раз кого-то испугали? – не выдержал я. – Те, кому нечего скрывать, отвечают на первый же вызов ИнтерГПола, а все прочие, пока ты их предупреждаешь, успевают сбежать.

– Это придумано на случай, если первый вызов корабль почему-то прозевал, – пояснила Алисочка. Впрочем, по ней было видно, что она тоже не очень уважает официальный процесс задержания. – Кстати, слизни-то не сбегают.