Звёзды

Бай Хунъюй смогла обнаружить его не потому, что была умнее здешних мастеров или лучше разбиралась в математике, а благодаря совпадению. Любительница научной фантастики, она слишком много читала о встречах с инопланетными цивилизациями. Математика, особенно простые числа, – это наиболее приемлемый сигнал для первого контакта. Так наименьшим количеством данных передается неоспоримое сообщение: мы понимаем математическую систему, мы – разумные существа.

Сейчас же клетка использовала свою единственную функцию, чтобы показать сверхразумный замысел своего создателя и сказать людям: «Получилось».

Бай Хунъюй предложила разделить культуру на два контейнера, потому что не могла понять, как клетки «умеют» делиться в соответствии с последовательностью простых чисел. Если рассматривать всю конструкцию как машину, конечно, ее можно «спроектировать» для правильного деления, а числом делений управлять с помощью «переключателей». Но поскольку клетки существовали независимо, как они узнавали, сколько всего их живет в каждый конкретный момент?

Есть ли у них средства для связи друг с другом? Если разнести их по двум контейнерам и изолировать, как они узнают, сколько осталось клеток для достижения цели – деления в рамках последовательности простых чисел?

В культивационной лаборатории были установлены высокоточные антенны для контроля сигнала. Бай Хунъюй проверила данные мониторинга всех частотных диапазонов, но ничего не нашла, не было зафиксировано никакой особой коммуникации даже на уровне нейтрино.

Чем больше она узнавала, тем больше ее волновало чудо этой клетки.

После нескольких раундов раздумий ей пришла в голову еще более смелая идея:

– Если уничтожить несколько клеток, восстановят ли они это число при следующем делении?

Никто не стал спорить, все, казалось, находились под гипнозом. В этот момент они напоминали паломников к святыне, только умами их овладела не вера, а любопытство. Они отделили три клетки и выпарили их лазером.

Когда началась следующая фаза деления, в лаборатории было слышно учащенное сердцебиение всех присутствующих. Три клетки с одной стороны и четыре с другой начали пульсировать, комната погрузилась в полную тишину, в которой раздавался лишь стук сердец. Ученая лет сорока упала в обморок прямо на пол.

41.

В комнате было устрашающе тихо. Все понимали, что стали свидетелями первого великого контакта. Нет необходимости в развитии полученного материала, не нужно ждать, что из люка вылезет говорящий инопланетянин со сверхспособностями. Этот разум с помощью десятков клеток заявил о своем существовании и снял завесу с одной из глубочайших тайн Вселенной.

Ван Хайчэн поднял голову от экрана и только сейчас уловил горячий, влажный и неприятный запах в комнате. Группа не спала вот уже три дня и вовсю источала телесные ароматы, но в запавших, окруженных черными кругами глазах каждого горел неотразимый божественный свет. И он всасывал несколько крошечных, едва видных шариков на экране, неотвратимо, словно черные дыры, поглощавших все и вся.

Ван Хайчэн знал, что теперь остановить веревку уже невозможно.

Он оглянулся на Бай Хунъюй. Несколько бессонных суток в лаборатории не оставили и следа утомления на ее молодом теле. Она уставилась в чашку Петри сияющими, полными восторга глазами, и в них горело безрассудное, лучезарное пламя мечты.

Глава шестнадцатая

Когда счет клеток пошел на десятки, кодовое название «Нолик» явно перестало подходить. Подопытному материалу понадобилось официальное название. После короткого обсуждения в конце концов решили принять предложение Бай Хунъюй: «тектос».

По плану, задуманному разумной внеземной сущностью, в контейнере, созданном людьми, в конечном итоге сформировался живой организм. Того, кто передал этот набор чертежей, заодно окрестили «Конструктором».

После того как в чашках образовалось девяносто семь клеток, процесс замер на три часа, а затем внезапно произошло новое изменение: клетки начали делиться одновременно – но в этот раз дроблением.

Внезапная перемена застала всех врасплох. Ученые только успели определиться, что тектосы были «одноклеточной искусственной жизнью», и никак не ожидали, что они вдруг начнут развиваться в многоклеточную модель. Скорость дробления была поразительна: меньше чем за двенадцать часов культура успела разделиться десять раз и превратилась в большую эмбриональную структуру с тысячами клеток. В панике сотрудники упаковали их в отдельные чашки Петри, чтобы дать тектосам достаточно места для роста.

Столь экстраординарные перемены вызвали всеобщий страх перед «инопланетным рождением», так что началась подготовка пуленепробиваемой герметичной лаборатории с высоким уровнем безопасности, но никто не подумал об очередном изменении.

После шестнадцати дроблений эмбрионы исчезли!