Звезды большого футбола

Грубая ошибка капитана может «потопить футбольную ладью» даже в сравнительно спокойном товарищеском матче. Тем более капитан не должен допускать ошибок в минуты штормов и бурь, которые иногда бушуют на футбольных полях, почти как в океане, под грохот и рев трибун. И если на корабле капитан всегда возвышается на капитанском мостике, откуда все видно как на ладони, то в футбольных командах чаще всего капитанская повязка на руке защитника. В обороне, откуда все видно и откуда удобнее руководить, играют, как правило, наиболее искушенные и зрелые футболисты.

В Советском Союзе впервые три представителя задней линии воцарились на футбольном поле 23 июля 1937 года в матче «Спартак» — «Баскония». Появлению трех защитников предшествовали грозные симптомы. За четыре года до того события центральный нападающий турок молодой Вахаб поставил в тупик нашу оборону. Он пристраивался на поле за спиной советского центрального полузащитника. Когда мяч попадал к Вахабу, он словно в распахнутые настежь двери мчал на нашего вратаря. Тогда мы заплатили поражением за этот урок.

Через два года в Париже второй урок наша сборная получила от чемпиона Франции команды «Ресинг». Центрфорвард парижан сенегалец Куар, подобно Вахабу, не встречал на своем пути к воротам бдительного сторожа. Куар забил оба гола с пустого тогда «пятачка», который теперь в футболе (и особенно в хоккее) насыщен игроками.

Мы опять почесали в затылке, но тактику не меняли. По-прежнему три полузащитника обслуживали центр поля, а сзади у своих ворот на всю ширину фронта атаки оставались два защитника.

Через полтора года в Москву приехали баски. Их победное шествие возглавлял центр нападения Исидоре Лангара.

Накануне исторического матча с «Басконией» спартаковский тренерский совет (я тогда его возглавлял) решает перестроить оборону: поставить центрального защитника и его обязанности возложить на Андрея Старостина.

— Как?! — взъерепенился брат. — Вы меня на весь Советский Союз ославить хотите. Вы меня жизненного пространства лишаете. А кто нападению подыгрывать будет? Всю тактику, наигранную годами, рушите!

Андрей был серьезно обижен — столько голов забил, столько отличных пасов нападающим дал, так привольно колесил с мячом по всему полю, и на тебе! — торчи как привязанный в своей штрафной площадке. Но ведь играют же лучшие европейские команды с тремя защитниками. Так играют и баски. Разве Вахаб, Куар и сам Лангара не доказали, что они — главная ударная сила?

— Андрей, — обращаюсь я к брату, — не горячись, подумай и все взвесь. Кроме тебя, некому обезоружить Лангару.

Молчит, но взгляд строптивый. Объявляю перерыв. Все отправляются ужинать. После ужина кучками собираются на аллеях тарасовского стадиона, обсуждая проблему обороны. Будешь обсуждать, коли баски день назад выиграли у «Динамо» 7 : 4. Да как! Через двадцать минут после начала матча они вели 4:0. Затем динамовцы сделали невозможное — к перерыву уравняли счет. Все были уверены, что теперь победа за нами. Но баски, подкрепившись в раздевалке кофе с коньяком, во втором тайме в течение пятнадцати минут забивают три гола! Первый из них с тридцати метров влепил тот самый Лангара, который заставлял нас оттягивать назад Андрея.

Поздно вечером снова собрались на совещание. Тренерский совет так решительно опустился на стулья, что Андрей понял: уступки не будет. Он встал, не дожидаясь вопросов, и произнес почти как в римском сенате:

— Я люблю роль центрального полузащитника, но «Спартак» мне дороже!

На следующий день на стадионе «Динамо» мы наголову разбили басков — 6:2. Наш первый центральный защитник Андрей Старостин блестяще вышел из поединка с одним из лучших центрфорвардов мира Исидоре Лангара. С тех пор цифра «3» всегда красовалась на спине моего брата.

Так было положено начало в советском футболе той тактике, которая получила название «дубль-ве».

Отошел в историю последний центральный полузащитник советского футбола, хотя Андрей был на этом месте игроком новой формации, вобравшим в себя лучшие черты Федора Селина и Павла Батырева. Мощного сложения (рост — 180, вес — 82 кг), Андрей на редкость счастливо сочетал горячий темперамент с холодным футбольным мышлением, отточенную технику с высокой скоростью, жесткую атаку с мягкой отдачей.

После реформы в сезоне 1938 года крайние защитники перебазировались на фланги и стали опекать чужих крайних нападающих. Центр защиты во всех командах занял место перед своими воротами. Сюда ставили рослых, физически крепких, наиболее толковых игроков, которым вменялось в обязанность осаживать центрфорвардов типа «танк».

* * *