Звезды большого футбола

Я вспомнил, что в 1933 году мы проиграли главным образом потому, что нас судил турецкий арбитр: он незаслуженно назначил в наши ворота штрафной удар, закончившийся вторым голом. На этот раз на судью нечего было пенять. Поляк Ян Павлик судил отменно.

Первые трещины в нашей команде обнаружились именно в той защитной линии, которую все наши специалисты считали наиболее надежной и слаженной. Не хватило опыта руководить на поле у капитана сборной Альберта Шестернева (№ 3). А тут вдруг взяли и в перерыв заменили самого капитана. Во втором тайме вовсе не стало вожака, и потому расцвела партизанщина: каждый старался, но вразнобой. Так со счетом 0:2 и проиграла на своем поле более сильная советская сборная, забыв «обычай прадедов своих»: ни в коем случае не менять капитана, даже если игра не клеится.

Было время, когда футболисты обходились без тренера, но без опытного капитана на поле не выходили. Постепенно готовили на эту роль игрока, способного объединить усилия всех членов команды. Ему принадлежала вся полнота власти.

Я до сих пор в кругу маститых тренеров посмеиваюсь, что они и я выступали в ту счастливую пору, когда мы, игроки, сами решали, как действовать на поле, по ходу соревнования меняли тактику. Вот откуда брался творческий кругозор прежних мастеров, вот почему появлялось столько разнообразных дарований...

Ныне же тренеры общим для всех инструктажем невольно делают игроков похожими друг на друга — они одинаковы, как батоны с хлебозавода. Различия сглаживает и обязательная установка тренера на игру. А по существу установка — это чаще всего фантазия. Сколько бы ни старался тренер предвосхитить все грядущие события, он не в состоянии угадать, что произойдет на поле в действительности. Тренер всегда нацеливает команду на выигрыш, а смотришь, она уже через четверть часа проигрывает. Весь план сразу летит вверх тормашками, если на поле нет настоящего капитана. Только он может внести нужные поправки, бросить большие силы в нападение или, наоборот, стянуть их в оборону.

Тренер — это штабист, ему не разрешен выход на поле и вмешательство в игру. Капитан — боевой командир, находящийся в самой гуще боя. Потому-то дальновидный руководитель команды в первую очередь думает о том, чтобы рекомендовать в капитаны одного из своих лучших игроков. Без личного примера вожака команда никогда не добьется медалей и кубков. Исход борьбы иногда определяют мгновения, а тренер может менять установку и подсказывать только в перерыве. Недаром поклонники «Спартака», например, связывают взлет команды в 1956 — 1958 годах с именем бессменного кормчего Игоря Нетто.

Многие зарубежные тренеры, такие как Зепп Гербергер, связывают триумф своих команд с именем капитана. Так, первенство мира 1954 года было выиграно немцами главным образом потому, что вожак команды форвард Фриц Вальтер был великолепным проводником в жизнь всех замыслов мудрого Зеппа, проработавшего в сборной футбольной команде ФРГ двадцать пять лет.

Раньше нашего брата-капитана высоко ценили и даже прощали, когда мы допускали ошибки. Потому только слегка «проработали» меня, когда я один раз устроил вещь вовсе недопустимую.

Как-то моя жена была нездорова, и я решил взять свою пятилетнюю дочку Женьку с собой на игру. Привез ее разнаряженную на стадион Юных пионеров на международный матч. Посадил на поле, у чужих ворот (в те времена там всегда сидели запасные игроки противника), чтобы и она могла меня видеть, когда я буду атаковать по правому краю, и мне чтобы не упускать ее из виду.

Вначале все обстояло отлично. Я частенько поглядывал на нее, а она превосходно чувствовала себя в самой гуще футбольных событий.

Затем игра взяла свое, я увлекся, а тут еще наши противники забили гол. Вижу, на моем фланге возникла на редкость выгодная ситуация. По месту левого инсайда рвется с мячом вперед мой одноклубник Евгений Москвин, и оба немецких защитника устремляются к нему. Если Евгений передаст мяч вправо, то мне дорога на ворота открыта. Я отчаянно кричу:

— Женька, сюда! Женя, ко мне!

Москвин слышит и подает мяч мне на правый край. Предвкушая гол, рвусь к воротам.

Вдруг из-за кромки поля катится белый комок. С развевающимися бантами ко мне изо всех силенок бежит моя Женя:

— Папа, папа, я здесь...

Прежде чем я успел сообразить, что произошло, ошеломленный арбитр остановил игру.

Моему смущению не было границ. Мало того, что сорвался верный гол, всем стало ясно, что я главный виновник происшествия.

Я взял Женю на руки, вынес с поля и передал немецким запасным. Игру возобновили, судья дал спорный. К счастью, мы в конце концов выиграли этот матч. А ведь другой случай забить гол мог и не представиться.