Звёзды ещё горят

– У меня стойкое впечатление, что они просто притворяются, будто ничего не понимают. Стоит Рае что-то захотеть, так Антон сразу тут как тут, – он пожал плечами, пытаясь стряхнуть с пальцев пудру, и с благодарностью принял от Стеллы пачку салфеток. – И она не то чтобы старается скрыть свои чувства к нему. Об этом знают уже все, а они ходят вокруг да около. Какой смысл?

Её забавляла едва заметная, блестящая на его лице пудра – настоящий снег, рассыпанный по щеке. Закусив губу, Стелла коснулась прохладной кожи, провела пальцами, чтобы стереть волшебные блёстки. Марк будто даже забыл вдохнуть.

– Может, потому что им страшно всё испортить этими чувствами? – В его глазах и правда было несколько карих крапинок, едва заметных с расстояния, но вблизи добавляющих образу очаровательной игривости. Она чувствовала, как тяжело стало дышать и как сильно печка топила. Хотелось избавиться от тёплого пуховика. – Любовь так ненадëжна.

Стелла поспешила отнять ладонь, ощутив откровенность прозвучавшей фразы, но Марк перехватил её кисть и прижал дрогнувшие пальцы к своей согретой чужим теплом щеке. Неожиданно кожа стала чувствительнее: мурашки бежали от его касаний, нервы вздрогнули, когда подушечка пальца задела его губы.

– Стелла, – тихо позвал он, и она с ошеломлением поняла, что не могла отвести взгляд от его губ. Дыхание перехватило. Казалось, ей обеспечена лихорадка. – Давай сыграем в одну простую игру? В гляделки. Кто выиграет, тот может задать любой вопрос, а другой обязан ответить только правду.

Это было несуразно, глупо и неловко. Стелла чувствовала его дыхание на своём запястье, пальцы на своей коже и взгляд на своих липких от сладостей губах. Ей хотелось облизнуть их, но даже мысль об этом вызывала пугающую дрожь. Не мысль, а то, что Марк будет смотреть – так близко и внимательно.

Не доверяя своему голосу, она кивнула, и юноша выпустил её ладонь.

– Правило одно: зрительный контакт. Тот, кто отвёл взгляд, проиграл, – говорил он тихо, с некоторой натугой. – Начали.

Её прошибло током от самого затылка до пяток, когда их взгляды встретились. Марк сбросил привычную маску весельчака, приняв обезоруживающее серьёзное выражение лица, точно зная, как это действует на неё. Плотнее сжав губы, Стелла приказала себе бороться, потому что и в ней тоже был некий дух соперничества, а проиграть в такой простой игре казалось невозможным. Всего-то смотреть в глаза друг другу, что может пойти не так?

Например, её сердце забьётся в горло, дыхание собьётся, а пальцы будут нервно перестукиваться. Она потянула замочек и расстегнула верхнюю часть душащего её пуховика, но Марк не повёлся на эту незапланированную провокацию. Он чуть склонил голову и сделал свой ход: потянулся и накрыл её беспокойные пальцы ладонью. Стелле пришлось немного отстраниться и ухватиться за всё своё самообладание, потому что она почти опустила взгляд.

За его спиной иногда сверкали фары чьих-то машин. В салоне стояла невыносимая жара, а магнитола пела свои песни. Не сразу, но до Стеллы начала доходить суть текста, и эти слова пробирались под кожу, обжигали и сводили её с ума:

– Просто невыносимая, – пел исполнитель мягким, мелодичным голосом. – Невыносимо красивая.

Мужские пальцы дрогнули на её ладони и, не встретив сопротивления, нежно проскользнули между её пальцев, несильно сжимая их в замочке. При желании Стелла легко могла всё прекратить, высвободить руку, прервать дурацкую игру, но ей не хотелось, напротив, любопытство затопило её всю, толкнуло на непривычные поступки.

– И любить тебя сильно так, сильно так, – продолжал уже хор из певцов, и он звучал душевно, красиво. – В сердце выстрелом.

В сумраке могло почудиться, что дыхание Марка совсем немного, но сбилось. Это было как приглашение, проскользнувшая возможность, и распалённая Стелла вдруг ухватилась за неё, она сбросила страх и сократила расстояние между ними, вызвав на его лице тень усмешки. Кровь вскипела, заколола в щеках.

– И любить тебя сильно так… Так убийственно.

Его взгляд дрогнул, и Марк закрыл глаза, судорожно выдыхая следом за словами из динамиков:

– И так прекрасно.

Воодушевление смешалось с жаром в крови, ошпарившим ей щёки и даже кончики ушей. Она выиграла, но отчего-то чувствовала себя проигравшей, когда Марк провёл ладонью по лицу и хрипло рассмеялся. Его голос звучал неровно:

– Поздравляю. Ты и правда коварный соперник.

– Значит, я могу спросить о чём угодно, да?

Марк расстегнул куртку, кивая и упорно не смотря на неё. Он дёрнул рычажок, чтобы окончательно выключить печку, видимо, ощущая, как машина старательно обогревала салон. Дышать совершенно нечем. Стелле хотелось выскочить на мороз и улечься на сугроб в ожидании, пока её грудь не остынет, а сердце не успокоится, но она продолжала сидеть и смотреть на Марка, пытаясь придумать вопрос.

В ней ещё бушевал адреналин, лишающий способности здраво мыслить. Наверное, поэтому Стелла выпалила:

– Ты когда-нибудь хотел поцеловать меня?