Звезды и Лисы

Селезнев постоял и двинулся дальше. Сандро на полусогнутых ногах перебежал от двери к пыльному окошку. Полотер еще раз оглянулся, скользнул безразличным взглядом по домику, по столбам, по луже и воробью и исчез за поворотом.

Сандро досчитал до семи, а может, до трех, выглянул из двери, огляделся, совсем как Селезнев, и побежал к дому-сараю. Под ногами чавкало и плескалось.

В доме был один вход с распахнутой настежь двустворчатой дверью. Дверь приперта палкой, чтобы не запиралась.

Сандро с разгону вбежал внутрь и стал оглядываться.

Налево и направо простирался коридор, озаренный единственной лампочкой, болтавшейся на шнуре как раз перед входной дверью. В коридоре наставлено и навалено всякое старье — велосипедные рамы, автомобильные шины, ведра, ломаные детские коляски. Залежи хлама терялись в темноте. Свет лампочки не доставал до конца коридора.

— Дуня, — позвал Сандро осторожно. — Авдотья Андреевна!..

Послышалось шевеление, и что-то загрохотало.

— Дуня!..

В темноте зашевелились, Сандро пошел на звук, и из-за старого платяного шкафа с оторванной дверцей выбралась девушка.

— Лучше бы к научному руководителю поехала, — заговорила она сердито. — Во что я ввязалась!..

— Я видел Селезнева. — Сандро подал ей руку.

— Я тоже видела, — буркнула она. — Только это какой-то другой Селезнев. Не наш полотер!..

— Наш, — уверенно сказал Сандро.

Она отряхивала пиджак, он стал ей помогать. Она оттолкнула его руку.

— Точно наш! — повторил Сандро. — Ты не умеешь видеть, а я умею! Я всю жизнь в университетском театре играл, нас там учили, как именно нужно видеть объект!..

— Артист, — констатировала Авдотья презрительно. — Он вышел во‐он оттуда. Видишь, сколько тут дверей?..

Сандро оглянулся и посмотрел. Глаза уже привыкли к полумраку. Одна стена, вдоль которой навален хлам, была глухой. В противоположной действительно были двери.

— Как ты думаешь, что это? — спросила Авдотья шепотом. — Бомжатник?

— Бомжатников с телефонами не бывает, дорогая, — тоном дедушки Дадиани возразил Сандро. — А Глебов нашел адрес по номеру телефона. А номер телефона записан в книжке твоей бабушки!

— И что это означает?

— Что здесь с давних пор кто-то живет.

— Как здесь можно жить?..

Она потопала ногами, словно пытаясь стряхнуть пыль с кроссовок.

— Из какой именно двери он вышел?

Авдотья показала.

— Я услышала шаги и… не знаю. Решила спрятаться. И залезла за шкаф.

— Молодец, — похвалил Сандро. — Хорошо, что он тебя не видел. Мало ли.

— Лучше бы я на кафедру поехала, — повторила Авдотья чуть не плача. — У меня своих дел полно!..

Сандро подошел и аккуратно потянул дверь на себя.

— Что такое?! — зашипела Авдотья. — Ты хочешь к нему вломиться?

— Я не могу вломиться, — сказал Сандро. — Тут заперто. А то бы вломился совершенно точно.

…Ты че мельтешишь, чувачелло? Поду-умаешь, заперто! В тебе девяносто килограммов весу и почти два метра роста, плечиком надави, да и весь йогурт!.. Рэпер ПараDon’tozz не может в дверь войти, прикинь! Ему надо, а он не может!.. И че, так и будешь стоять, сопли жевать или все-таки заглянешь к этому полотеру-волонтеру, а? Он тебя в ментуру сдал, просто так, по приколу, а ты чего миндальничаешь?

Сандро потянул дверь сильнее. Она скрипнула и как-то напряглась.

— Вот что, — заговорила Авдотья во весь голос. — Если ты сейчас сломаешь эту дверь, я сама позвоню в полицию, ты понял?! Нет, ты понял? Тебе все можно, да? Потому что ты знаменитость и в институте на театре играл?!..

— В университете.

— Пошли отсюда, — скомандовала она. — Кто бы он ни был, этот Селезнев, мы не имеем права взламывать его дверь.

— А если он убил твоего соседа Милютина?

— А если не он? И если это вообще не он?! Просто похожий человек, и все!..

Сандро Галицкий понял, что ломать дверь не станет.

Если сломает, Авдотья Андреевна никогда не согласится родить ему троих сыновей. Очень просто. Дело принципа.

За руку он потянул Авдотью вдоль коридора, а потом на улицу. У крыльца они остановились — слишком ярко светило солнце, слишком свежим и острым был воздух после полутьмы и затхлости заброшенного дома.

— Как ты думаешь, что здесь было раньше? — спросила Авдотья, щурясь. Пятно на пиджаке, прямо спереди на животе, вызывало у нее острое беспокойство, и она вопросами отвлекала Сандро от пятна.

Он посмотрел вдоль длинной стены.

— Сто лет назад, должно быть, конюшни. А после революции какой-нибудь клуб.

— Почему клуб?

— С той стороны, где нет окон, наверняка был кинозал.

— Или секретная база КГБ. Тут Лубянка совсем близко!.. Я читала, что у них были специальные секретные базы. Людей забирали и привозили на базы, а не в основное здание. Создавали видимость, что арестованных меньше, чем на самом деле.

Сандро уже жалел, что не попал, хоть и незваным, в гости к полотеру. Ничего, он проводит Авдотью, вернется, и… и тогда посмотрим.

— У тебя на пиджаке пятно, — сказал он рассеянно. — Прямо вот тут.

Она резко отвернулась и стала изо всех сил тереть пиджак.

— Пойдем?..

Они выбрались из тупичка в переулок. Она думала о пятне. Он думал, что свалял дурака.