Звезды исчезают на рассвете

Она направилась со своим напитком к столику в глубине зала. Присев за стол, обежала взглядом всех присутствующих и остановилась на Грили. Он отвел взгляд, чувствуя, что она присматривается к нему. Потом поставил кружку на стойку, порылся в кармане, достал помятую сигарету и закурил. Как бы случайно оглянулся, мельком посмотрел на нее и заказал еще кружку.

Он курил сигарету, вдыхая дым, и думал, какого лешего этот негодяй Куэйл втянул в это поганое дело такую девушку, как Зилла Стивенсон, заставил ее прийти в этот гнусный уголок искать свидания с инспектором доков. И все лишь для того, чтобы разузнать день и час прихода какого-то корабля и высадки неизвестного человека! Тысяча чертей! Да разве можно для такой работы использовать подобную девушку! К примеру, возьмем девицу, оказывавшую помощь в Суррейском деле. Да, она вполне могла справиться, как и любая другая. Но в этой малышке Стивенсон чувствовалась порода. И незачем было пользоваться услугами такой красавицы в этом грязном деле, ибо, откровенно говоря, все могло закончиться очень и очень плохо. Ей нужно раздобыть кое-какие сведения, а для этого придется перепробовать очень многое! Интересно, как он хоть выглядит, этот инспектор доков?.. Внезапно Грили задал себе другой вопрос: а почему меня это тревожит? Что мне за дело до этой женщины, в конце-то концов? Она начнет это дело с раскруткой Фоудена, а раздобыв необходимую информацию и передав ее Грили, тут же исчезнет… А исчезнет ли? У Куэйла на нее могут быть и другие планы. Одни неприятности с этим Куэйлом! Никогда не знаешь толком, чем он занимается! Ему ведь никто не задает вопросов. Грили хохотнул. Его рассмешила сама мысль о том, что кто-нибудь мог бы задавать Куэйлу вопросы. Его агенты для него лишь средство для достижения цели, а каковы эти цели — знает лишь он.

Грили решил, что это не так уж плохо. Иначе его служащие обоих полов, обладающие более чувствительными нервами, спали бы по ночам гораздо менее спокойным сном.

Он принялся думать о своей жене, к которой был очень привязан. Женившись на ней незадолго до войны, Грили надеялся, что их союз будет долгим и прочным. Он поморщился.

Война, как известно, полностью перевернула жизнь. Он вспомнил разлуку с ней и тоску, которую он ощутил в полной мере в армии. Когда он вернулся с продырявленным легким, ему показалось, что он повидал на своем веку гораздо больше, чем она. Потом ему довелось встретиться с Куэйлом и как нельзя лучше оправдать его ожидания. «Моя жена, — говорил себе Грили, — приятная спутница жизни, добрая, доверчивая, лишенная женского любопытства и безоговорочно верящая во все, что ей ни рассказать, а это очень неплохо, что ни говори». Во всяком случае, она получала его жалованье каждую неделю, вне зависимости от того, где находился Грили и какую работу выполнял. Миссис Грили регулярно приходили деньги в конверте с самым настоящим штемпелем того города, откуда должен был прийти перевод.

Куэйл являл собою образец делового человека. У него все было разложено по полочкам, и в нужный момент он был готов сделать все для своих людей.

Его агенты брались за любые дела. Им давали задания, и они их беспрекословно выполняли, не задавая лишних вопросов. Это была хорошая система, так как в случае провала неосведомленные агенты не могли много выболтать.

Грили догадался, почему у Куэйла было задействовано много людей там, где, казалось бы, вполне хватило бы двух-трех. Чем больше людей участвовало в деле, тем меньше знал каждый из них. Они выполняли свою часть задания и исчезали из поля зрения. Впрочем, некоторым посчастливилось знать несколько больше, чем прочим. Грили понимал, что был осведомлен более других. Куэйл доверял ему, так как он не раз выходил с честью из испытаний, избегал ловушек и был равнодушен к собственным неудачам. Но даже Грили знал не так уж много. Он подумал о тех, с кем ему довелось работать последний год. Их было не меньше шестидесяти, и вряд ли он увидится с кем-нибудь из них. Время от времени кто-то из них, как по волшебству, вновь возникал на горизонте. Как, например, Зилла Стивенсон. Но это были исключения из общего правила.

Он заказал еще одну кружку пива, залпом проглотил ее и все продолжал думать, каким образом эту девчонку Стивенсон угораздило вляпаться в это дело.

IV

Грили вышел из маленького домика на улицу, застроенную сплошь похожими домишками, и зашагал по направлению к докам. Через десять минут он вышел на Марш-стрит и двинулся вниз по улице. Нечетные номера находились слева. Было так темно, что ему приходилось подниматься по почерневшим ступеням крылечек, чтобы разглядеть номер дома. Наконец, он добрался до 17-го номера и позвонил в дверь. Ему открыла рослая женщина. Она спросила, поглядев на него внимательно, но приветливо:

— Вы кого-нибудь хотите видеть? — Грили весело ответил:

— Добрый вечер, мамаша! Я Хорейс Стивенсон, — и широко улыбнулся. — Я полагаю, здесь живет моя сестра.

Широкое лицо женщины расцвело в улыбке:

— Ах, так вы ее брат? Ишь ты, а с первого взгляда и не подумаешь… Ну, входите!