В тот самый момент, когда забинтованный набрался храбрости для джантирования, площадка замерцала внезапным мельтешением появлений и исчезновений. Фигуры неожиданно появлялись, джантируя на площадку, чуть задерживались, проверяя их окружение и устанавливая новые координаты, а затем исчезали, прыгая дальше. Каждое исчезновение сопровождалось негромким "хлоп", когда воздух устремлялся на место, только что занятое телом.
- Внимание, класс, - предупредила Робин. - Начался пик. Пожалуйста, сойдите с площадки.
Рабочие в тёплой одежде, ещё осыпанной снегом, направлялись на юг к своим домам после смены в северных лесах. Пятьдесят белохалатных клерков с молокозавода спешили в Сент-Луис. Они следовали за утром, из Восточной временной зоны в Тихоокеанскую. А из восточной Гренландии, где уже был полдень, ринулись на обед в Нью-Йорк толпы "белых воротничков".
Наплыв кончился так же неожиданно, как и начался.
- Так, класс, - сказала Робин. - Продолжим.
- С таким лицом, как у него, нельзя его винить, мэм. В мозгоправном госпитале его прозвали "Пугало".
- Он выглядит кошмарно, не правда ли, сержант Логан? Неужели нельзя вывести эти отметины?
- Они пытаются, мисс Робин, но пока не знают как. Это называется "татуировка", и это вроде как забыто, и всё.
- Тогда где же ему её сделали?
- Никто не знает, мисс Робин. Он у нас, в мозгоправном, потому что без памяти, вот. Мозги напрочь отшибло. По мне, если б у меня было лицо, вроде этого, так я бы тоже не хотел ничего помнить.
- Какая жалость.
Маленький человек с тускло-серым черепом задумался.
- Нет, мэм, вряд ли. Вашим мыслям и мухи не обидеть. А у Фойла чего задевать. Он здоровое тупое бревно и всё.
- Мне нужно быть осторожнее, сержант Логан. Понимаете, вряд ли кому нравится знать, что о нём думает ближний. Мы думаем, что знаем это, но не знаем на самом деле.
Фойл возник на джант-площадке и тихо ступил в сторону; плечи сгорблены, ужасное лицо опущено вниз.
- Практиковался, я. - пробормотал он.
Робин подавила дрожь отвращения и, подойдя к нему, ласково взяла за руку.
- Вам следует больше бывать с нами. Мы же ваши друзья. Не уединяйтесь.
Фойл упорно не смотрел ей в глаза. Когда он угрюмо высвободил руку, Робин заметила, что его рукав вымок. Вся его госпитальная одежда была насквозь мокрой.
Фойл яростно рванулся к ней.
- Заткнись, ты! - Его кошмарное лицо судорожно исказилось.
- Что ещё тебе известно?
- Они слышат тебя?
-
- Чего тебе надо, ты? - прорычал Фойл. - Денег, ты?
-
- Я хочу потолковать с тобой.
-
- Ты продашь меня в госпитале?
- Я хочу потолковать с тобой.
- Все уже ушли. У нас есть время. Я жду в твоей квартире.
- В моей квартире? - Робин была неподдельно испугана.
- Грин-Бей, Висконсин.
- Это абсурд. Мне не о чем говорить с таким...
- Ой ли, мисс Робин? О семье, например.
Фойл ухмыльнулся, почувствовав её ужас.
- Встречаемся в твоей квартире. - повторил он.
- Вы не можете знать, где я живу, - дрожащим голосом проговорила она.
- Я только что сказал, или нет?
- В-вы не можете джантировать так далеко. Вы...
- Нет? - Маска скривилась в усмешке. - Сама говорила, что я симу... то слово. Верно сказала, ты. У нас полчаса. Встречаемся там.
Робин Уэднесбери жила в большом доме, одиноко стоявшем на берегу залива. Казалось, волшебник выхватил его из центра города и бросил его среди сосен Висконсина. Такие здания не были редкостью в джантирующем мире. С автономными источниками тепла и энергии, с джантацией, решающей проблему транспорта, одиночные и многоквартирные жилые здания строились в пустынях, лесах и пустошах.