Звезды на крыльях (сборник)

…Близился к исходу третий месяц войны. Вместо того чтобы к сентябрю выйти к Волге, как планировали гитлеровские генералы, немецкие войска застряли под Ленинградом, на Перекопском перешейке, в районе нижнего течения Днепра и у Смоленска. Лопнули надежды фашистских стратегов и на непрочность советского строя. Первоначальные успехи противника не только не сломили [184] волю советских людей к сопротивлению, но породили ненависть всего народа к иноземным захватчикам, еще теснее сплотили наш народ вокруг Коммунистической партии и Советского правительства. Страна превращалась в единый боевой лагерь.

Формирование войсковых соединений Брянского фронта происходило в боевой обстановке. Ни на минуту не прекращались военные действия авиационных подразделений. С каждым днем они становились организованнее, а следовательно, и сильнее.

Большую помощь командованию фронта оказывала разведывательная авиация. Уже в то время командиры и партийные организации добивались, чтобы каждый экипаж, отправляющийся на задание, каждый летчик-истребитель вели по маршруту и в районе действия разведку войск противника. Кроме того, ежедневно с наших аэродромов поднимались специально оборудованные самолеты-разведчики. Такая постановка работы позволяла нам к концу дня собирать обширные и достоверные сведения обо всех изменениях, происходящих на фронте. Вопросами разведки в ВВС фронта руководил подполковник Ларин. Это был дисциплинированный и аккуратный офицер. Он собирал сведения разведки из всех авиаподразделений, систематизировал их и затем составлял ежедневно карту разведки. И не было, пожалуй, дня, чтобы эту карту не потребовал командующий фронтом генерал-полковник А. И. Еременко. Он ее очень ценил. Что же касается летчиков, непосредственно выполнявших воздушную разведку, то среди них сплошь и рядом были люди необыкновенного мужества и благородства. В первые месяцы войны мне как-то почти не приходилось бывать у разведчиков, и вот однажды я решил познакомиться с ими поближе. Это было на аэродроме [185] 24-го авиационного разведывательного полка, в районе Мценска. Беседовал я с командиром полка П. И. Мельниковым. Он особенно восхищался лейтенантом Леонтьевым, называл его храбрецом, следопытом и так далее, а затем пригласил В. А. Леонтьева на беседу. Через минуту к нам вошел невзрачный на вид лейтенанта, одетый, как и положено по форме, но с некоторой небрежностью. Разочарованный его внешностью, я в первую минуту подумал, что командир полка преувеличивает достоинства разведчика. В то же время, увидев на его груди орден Красного Знамени, подумал: «Война только началась, а он уже имеет такую высокую награду».

- За что орден получили? - спросил я лейтенанта.

- За финскую войну, - ответил он, улыбаясь.

Заговорил командир полка:

- Отменный разведчик он у нас, любое задание ему по плечу.

Лейтенант смутился.

- Напрасно хвалите, товарищ майор, не стою я похвалы. Вот Лабин или Ус - это разведчики!

И стал рассказывать о боевых действиях своих товарищей. Судя по его рассказам, они были действительно замечательными разведчиками. Однако мне хотелось узнать подробнее о Леонтьеве.

- Теперь расскажите о себе, - попросил я собеседника. Он смутился еще больше и ничего интересного не рассказал.

Уезжал я из полка, познакомившись со многими отличными разведчиками и зная эпизоды из их полетов, но лейтенант Леонтьев так и остался для меня загадкой. Я знал, что командир полка не станет напрасно давать летчику такую высокую характеристику, и в то же время полного впечатления о разведчике я себе не составил. [186]

Прибыв в штаб армии, я рассказал об этом командующему. Генерал Полынин рассмеялся:

- А я хорошо его знаю. С первого дня войны знаю.

И рассказал о первом боевом вылете Леонтьева в первый день войны.

Известно, что война началась в воскресенье. Над Бобруйском занималась заря ясного и тихого летнего дня. И вдруг - боевая тревога… С аэродрома поднялись 19 скоростных бомбардировщиков и пошли бомбить авангардные части гитлеровской армии, уже вторгнувшиеся в пределы нашей Родины в районе Бреста. Чем ближе к линии фронта подходили бомбардировщики, тем больше они видели на земле пожаров. Горела земля, клубился черный дым над селами.