Звезды немого кино. Ханжонков и другие

В 1918 году Александра Ребикова сыграла в фильме «Симфония горя», ставшем одной из последних работ известного актера Григория Хмары. А в следующем году совсем оставила сцену. Карьера многообещающей артистки окончилась катастрофически — базедова болезнь исковеркала черты ее лица, и актриса в довольно юном возрасте стала затворницей, закрывшись в собственной столичной квартире. Она отказалась от общения и с коллегами, и с обожателями, не принимала журналистов. Исключение делалось только для самых близких друзей — Александра Вишневского, Василия Качалова, Софьи Гиацинтовой и Ольги Пыжовой.

В 1957 году Александра Ребикова свела счеты с жизнью, приняв огромную дозу люминала. Жаль ее. Очень!

Она формально состоялась только после революции — та, о которой я сейчас пишу: Вера Степановна Малиновская.

К концу 1927 года артистическая слава Малиновской достигла зенита, предопределив решительный поворот в ее дальнейшей судьбе. Такую «новацию» советской жизни, как массовое невозвращенчество, красочно описал известный режиссер Алексей Грановский: «Среди тех, кто предпочел свободу возвращению, были и перворазрядные московские кинематографисты — актеры Анна Стэн, Вера Барановская, Валерий Инкижинов, Иван Коваль-Самборский, Михаил Чехов, Ольга Бакланова, режиссеры Федор Оцеп, сам Ханжонков».

Грановский немного ошибcя: их было гораздо больше — известных и не очень. Невозвращенкой стала и Малиновская, хотя ее личный выбор едва ли был обусловлен политическими мотивами. Когда-то почитатель и покровитель Малиновской нарком Луначарский полушутя заметил, что ее истинное призвание заключается «не в сцене и кино, а в любви и в искусстве жить» — в отличие от многих других своих высказываний, он оказался, по-моему, прав. Она была дружна с наркомом, особенно после ее Юльки в фильме «Медвежья свадьба» (сценарий которого, напомню, написал тот же Луначарский).

В разные годы Малиновскую связывали самые теплые отношения с такими разными по характеру и темпераменту знаменитостями, как Максим Горький, Ромен Роллан, Эрих Мария Ремарк (и его жена), Михаил Чехов, с которым она снималась в своем последнем российском фильме «Человек из ресторана». Но всего интереснее, конечно, Мэри Пикфорд. В 1927 году знаменитейшая актриса вместе с Дугласом Фэрбенксом надумала приехать в Советскую Россию — приехала, имела множество встреч, снялась в небольшом фрагменте фильма «Поцелуй Мэри Пикфорд» и уже по возвращении дала пространное интервью одной из популярных газет, в котором был такой пассаж:

«В России я встретила очаровательную молодую русскую „звезду“ — высокую девушку с длинными белокурыми волосами. Она была героиней лучшей картины, которую я видела там, „Коллежский регистратор“. Возможно, что она приедет в Америку при содействии Дугласа и моем. Нечего и говорить о том, как ей этого хочется…»

И хотя комментатор нашей «Красной панорамы» (там был опубликован перевод этого интервью) вдоволь поиздевался над мещанским кругозором заокеанской гостьи, но глазомер у нее был точный — и по части скромного русского платья, и по части настроя русской красавицы. Уже через год Малиновская покинула Страну Советов — правда, без всякого американского содействия. Не могу точно сказать, как удалось ей убедить советские инстанции в необходимости своей командировки в Германию — кажется, не обошлось без вездесущего Луначарского, — но она смогла уехать.

Конечно, какая-то хитрая подоплека этой эмиграции реально имела место. Хотя в те времена, как мы знаем, уезжали многие. Она была известная актриса, и, кажется, ей ничего не угрожало. Я пару раз слышал о ее громком романе с Иваном Коваль-Самборским — они вместе снимались в фильме «Человек из ресторана». Он ухитрился в 1927 году уехать в Германию, потом во Францию и Австрию. Она уехала почти тогда же, однако после этого никакой связи между ними не было. Они, похоже, даже не увиделись толком.

Но есть другая история — о том, как она, спустя целых 52 года, совершила краткий визит в Москву (это случилось в мае 1979 года). Там она несколько раз приходила к своей старой подруге, актрисе Галине Кравченко. У нее и рассказала хозяйке (и также ее гостям) свою версию случившегося.

А версия такая: ее мужа, летчика, чуть ли не замнаркома, командировали в Германию для закупки военной техники, и она поехала вместе с ним. Тогда же в Берлине к ней обратились немецкие кинематографисты с предложением принять участие в картине «Ватерлоо». Отношения с мужем были непростыми, и он, закончив дела, вернулся в СССР, а жена осталась досниматься. Потом, уже в Германии, она будто бы узнала от кого-то из наших, что ее муж в Москве арестован и его ожидают крупные неприятности. И она, подумав, предпочла не возвращаться. Как бы то ни было, в Германии она снималась еще несколько раз, но роли были не главные.