Звёздная кошка. Часть 2

До полдня ещё далеко, но дышать уже нечем: начало лета в тот год выдалось необычайно жарким. Масима стоит у главного входа в Руиж и обмахивается бумажным веером. Она ни капли не волнуется. Ведь теперь она не одна, а в окружении друзей, таких же счастливчиков, как она. И всё же, глядя на старинные здания прославленного учебного заведения, она испытывает гордость за себя. В приюте ей прочили работу на фабрике по изготовлению ручных поделок или крестьянские радости на полях экологически чистой продукции, а она попала туда, где обитали сливки империи Кордей-Фта.

— Мне тоже не верится, что все треволнения уже остались позади, — говорит Кардо и Масима слышит по его голосу, что он улыбается.

Она оборачивается и, взяв друга под руку, прижимается к его плечу.

— Кардо! Я так счастлива! Последний экзамен был такой трудный! Я так боялась, что завалю его и не поступлю.

— Ладно тебе! Не такой уж и архисложный тест.

Глаза юноши светятся любовью, и Масима отпускает его руку.

— Ну что, идём внутрь? — спрашивает она.

Кардо погрустнел, но она делает вид, что не замечает этого и бежит к подружкам.

На самом деле он очень нравится ей, но внутренняя советчица запрещает им встречаться. Да и сама Масима испытывает неловкость при мысли, что однажды ей придётся всё ему рассказать. Слишком уж чиста душа Кардо, чтобы у неё хватило духу выложить ему гнусные подробности её тайных делишек.

«Да, не повезло Кардо», — замечает следователь и Масима отчего-то злится.

«Думай, что угодно, но я его любила! Пусть как друга, но от этого он не менее дорог мне. Ради Кардо я бы пошла на что угодно! Единственно чего я не могла ему дать, это саму себя. Пойми, я хотела уберечь его от моего грязного прошлого!»

«Надо же, какое благородство! Тогда почему ты всячески препятствовала его продвижению по службе?» — с негодованием спрашивает следователь.

«Нечего ему делать в управленческом гадюшнике! — восклицает Масима. — Ведь ты же знаешь, что он романтик. Конечно, в оперативном отделе гораздо опасней, но ему там нравилось. Пожалуйста, не дави на него, когда он захочет уйти. Кардо любит и понимает молодежь, и та платит ему взаимностью. Пусть он лучше работает преподавателем».

«Глупости! Из него получился вполне приличный директор!»

«Если он добросовестно исполняет свою работу, это ещё не значит, что она ему нравится!» — горячится Масима.

«Сама ты не слишком рвалась на оперативную работу. Отвертелась даже от обязательной стажировки», — жёстко говорит следователь и ей нечего на это возразить.

«Понимаю, гордиться здесь нечем, но после того случая в огороде меня трясёт от одной только мысли о физической боли», — признаётся она после долгого молчания.

«О Атум! — восклицает следователь. — Дорогуша, это же Внешняя разведка, а не благотворительный клуб! Насилие — неотъемлемая часть нашей профессии!»

«А я что, похожа на идиотку? — осведомляется Масима. — Представляешь, каково мне приходится во время сдачи нормативов? Каждый раз перед рукопашной схваткой я просто умираю от страха! И что бы ты ни говорил, всё же я неплохо справляюсь со своими обязанностями. Вспомни хотя бы операцию „Рудианский ветер“, которую я недавно разработала».

«Вот это меня и удивляло каждый раз. Вроде бы середнячок, да и то с натяжкой, а иногда предложишь такую гениальную идею, что хоть стой, хоть падай. Но теперь я знаю, в чём тут дело».

«Ничего ты не знаешь!» — сердится Масима, задетая тем, что ей отказывают в умственных способностях. Но следователь не намерен выслушивать её оправдания, и она оказывается во времени начала своей службы во Внешней разведке.

Посадочный луч плавно опускает их вниз. На причальной палубе Центрального управления Внешней разведки, нет ни единой живой души, только роботы и самоходные ремонтные модули. Капитан звездолёта, симпатичный немногословный брюнет, стоит в шлюзовом проёме. Прощаясь со своими пассажирками, он берёт под козырёк и обе девушки активно ему машут.

Робкими ухаживаниями капитан напомнил ей Борца, и потому Масиме немного жаль, что они расстаются. Затем шлюз закрывается и она, повернув голову, вопросительно смотрит на сокурсницу, которая тоже получила направление во Внешнюю разведку. Но Лиф Трай-диц-Вим тут же перестаёт улыбаться и начинает что-то нажимать на наручном ридере.

Отношения между ними ещё со школы оставляют желать лучшего, но Масиме всё равно досадно. Общительная непоседа отчего-то с самого первого дня невзлюбила её и впоследствии всегда относилась так, будто она не человек, а пустое место. Поскольку у норовистой одноклассницы была очень знатная и влиятельная семья, то она перепробовала все уловки, чтобы войти в её приближённый круг, но всё оказалось напрасно. Самое обидное заключалось в том, что Лиф ей нравилась чисто по-человечески, и в её стремлении подружиться было куда больше искреннего чувства, чем корысти.