Звёздная кошка. Часть 2

Конечно, внук и его начальник утверждали, что это проделки инопланетян и Иштван, склонный к рациональному мышлению, охотно с ними соглашался, но Маришка осталась при своём мнении, и частенько молилась за душу дочери, прося у Господа, чтобы и у неё всё было хорошо.

Поначалу старшим Романовичам не хватало удобств, которые приносят с собой машины и электричество, но вскоре они привыкли обходиться без них. Правда, Маришка порой ворчала, что погреб с ледником — плохая замена холодильнику. Иштвану больше всего не хватало призрачной связи с внешним миром, которую дают телевизор и радио. Ну а в остальном им пожаловаться было особо не на что. Как вскоре они убедились, народ в деревеньке жил дружный и сердечный, ничем не хуже, чем у них на родине.

Как-то, привыкший к комбикормам, Иштван не рассчитал с заготовкой сена на зиму, и Ковач Арпад — тот самый сельчанин, что первым поздоровался с ними на новом месте — без разговоров отдал им часть своих запасов. Несмотря на уговоры, он не взял с них ни единого форинта, хотя ему предлагали большие деньги, благо, что у Романовичей их было предостаточно. Дюжий крестьянин при встрече с Иштваном лишь отмахивался с добродушной ухмылкой на лице — мол, не переживай, сосед, когда-нибудь сочтёмся, чай, вы свои люди, а не какие-нибудь заезжие свистуны.

Дед и бабка Ласло уже не удивлялись, что жители деревеньки принимают их за своих.

В начале весны Романовичам представилась возможность отдать долг соседям. Заболел один из сыновей Ковачей, как водится, самый младший, любимец матери и отца. Причём заболел так сильно, что знахарка, совсем ещё молодая нахальная девица, намекнула родителям, чтобы они готовили домовину, мол, мальчик уже не жилец и вот-вот умрёт.

Тогда Маришка, которая присутствовала при этом страшном известии, подошла к лежащему без сознания Габорке и положила ладонь ему на лоб. Мальчик весь горел, но сыпи и прочих признаков, указывающих на заразу, у него не было.

«Обычное ОРЗ, осложнённое ангиной», — поставила она безошибочный диагноз и распорядилась приготовить питье из ивовой коры, а затем, чтобы лекарство подействовало наверняка, украдкой бросила в кружку жаропонижающую таблетку, предусмотрительно захваченную из дома.

Спустя полчаса мальчишка уже вовсю капризничал, не желая полоскать больное горло, а счастливые Ковачи не знали, как отблагодарить его спасительницу.

Глазастая знахарка, углядевшая что Маришка что-то бросила в кружку, пристала к ней: скажи да скажи, что это за снадобье, и она, чтобы не прослыть ведьмой, отдала свой запас лекарств, сказав, что купила их у бродячего лекаря.

Человек ко всему привыкает, так гласит народная мудрость. Вот и старшие Романовичи привыкли к новой жизни и радовались за внука. Единственно что их огорчало, это то что он не ладит со своей красавицей женой.

Правду сказать, Вайда им не слишком нравилась, особенно Маришке. Она то и дело ворчала, мол, разряженная пустоголовая девица хоть и выглядит как настоящая сказочная принцесса, а всё же не пара их ненаглядному мальчику.

Иштван был более лоялен к Вайде и видел то, чего не хотела замечать жена. При всей своей кротости Маришка иногда бывала упрямей любого осла. Она ничего не хотела слышать об их с невесткой несомненном внешнем сходстве, и с негодованием отвергала все попытки мужа указать на то, что она любит Ласло. Насильно мил не будешь, как правило, отвечала она и сердито поджимала губы.

И в самом деле, Ласло был ласков со своей красавицей женой, но старики видели, что в его глазах нет тепла. Желая счастья внуку, Иштван решил поговорить с ним по душам. В результате Ласло стал приезжать к ним один, и впредь он зарёкся вмешиваться в его личную жизнь.

С переездом на новое место, особенно в последнее время, предчувствия Маришки граничили с ясновидением, но она не рассказывала об этом никому, даже мужу. Они так долго прожили вместе, что ей не хотелось смущать его покой. «Да и что здесь такого?! — оправдывалась она перед собой. — Подумаешь, увидела во сне то, что и так должно было случиться!»

Конечно же, Маришка лукавила. Если бы у неё не было видения, как малышку Розу собьёт заезжий лихач на бричке, то она не успела бы её спасти. Буквально в последний момент она выдернула ребенка из-под копыт несущейся во весь опор лошади, которая одурела от хлыста, хлещущего её по бокам. После чего уже ей самой пришлось спасаться от приставучего ухажёра, который ретировался только тогда, когда на улицу вышел её муж.

Вскинув ружьё, Иштван без лишних слов сбил выстрелом шляпу с головы подвыпившего субчика, а затем перевёл дуло пониже живота и приказал ему убираться, пока тот цел. Когда бричка резко развернулась и, едва не упав, скрылась за шлейфом пыли, он с беспокойством оглядел жену и, поняв, что с ней всё в порядке, обнял вместе со спасённым ребёнком. «Господи!.. Родная, сколько раз я тебе говорил, лучше не ходи никуда одна. Иначе мне придётся пачками отстреливать мужчин, которые летят на твою красоту, как пчёлы на мёд», — проговорил он, укоризненно глядя в янтарные глаза любимой женщины.