Звёздная Пыль

– Никто не знает. Нортбридж оцеплён. С ними даже связаться легальными способами нельзя. Но самое главное – не это. Одна из жертв взрыва… Человек, который изобрёл то устройство… Его звали Сайлас Прескотт. И когда-то давно он работал с Рурком.

– Пиздец, – протягивает Майк. – Ребята, это настоящий пиздец. А кто вторая жертва?

– Та девушка, которая умела летать, – поясняет Шон. – Не знаю, как её зовут на самом деле, но в городе её называли Филоменой.

– То есть, мы должны быть благодарны этим… событиям за то, что в итоге Мари к нам вернулась? – спрашивает Диего. – Чёрт, мне это не нравится. Это добром не кончится.

До того молчавший Джейк поднимается со своего места и тихо произносит:

– Вы меня, конечно, извините, но мне так плевать на это всё. Главное, что она здесь. И чёрта с два я позволю ей снова исчезнуть.

С этими словами он уходит из комнаты и направляется в свой номер. Маленькая хитрость – он не просто так пошёл регистрироваться и забирать ключи от номеров. Его комната находится прямо через стенку от комнаты Марикеты, и, блин, это просто нереальная возможность провести ночь как можно ближе к жене.

Начавшийся дождь убаюкивает Джейка, и он проваливается в сон.

*

Который самым грубым образом прерывается раскатом грома спустя несколько часов. Джейк, матерясь, переворачивается на другой бок, и тут ему чудится стон за стеной. Он раздражённо проводит ладонью по лицу, и тут стон повторяется – Маккензи понимает, что ему не показалось.

С лихорадочно бьющимся сердцем Джейк вскакивает с постели, на ходу натягивая брюки. Никаких сомнений, что этот звук сорвался с губ Марикеты, но что случилось? Может быть, ей приснилось что-то страшное – если ей снятся воспоминания, то на Ла-Уэрте произошло много такого, что могло бы её напугать. Ещё гроза эта… Гром гремит почти оглушительно.

Ему даже не приходится стучать – потому что дверь оказывается незапертой. Забыла закрыть, что ли? О чём только думала…

А потом Маккензи перестаёт мысленно ругать Марикету за неосмотрительность, потому что открывшаяся во всполохах молний картина – это то, что он точно никогда не забудет.

Она лежит на постели, выгнув спину. Тонкое одеяло обрисовывает контуры её тела, открывает вид на спущенную с плеч ночную рубашку, на обнажённую грудь. Она закусывает фалангу пальца на одной руке, а вторая… Вторая её рука, блядь, легко угадывается под одеялом, и её ритмичные движения в такт мягким стонам, срывающимся с её губ, не оставляет никаких чёртовых сомнений в том, что она делает.

Его жена. Делает. Что?!

Джейк чувствует, как кровь приливает к паху, словно всё его существо направлено на то, чтобы остановить этот пиздец и избавить Марикету от необходимости справляться самостоятельно.

Она настолько захвачена своим занятием, что не замечает его – да и сложно, наверное, было услышать скрип двери за раскатами грома. Ноги Джейка будто приросли к полу, так что он ни уйти не может, ни подойти ближе.

А его Принцесса коротко, пронзительно вскрикивает, после расслабляясь, закрывая дрожащие веки и часто, рвано дыша.

Джейку кажется, что слова срываются с его губ автономно, будто он вообще не контролирует свой речевой аппарат.

– Я уж было собирался предложить тебе руку помощи.

– Да твою мать! – визжит Марикета, натянув одеяло до подбородка и потянувшись к ночнику. Надо содрать с неё это грёбаное одеяло и оттрахать так, чтобы ей назавтра было трудно ходить. Но она смотрит на него так затравленно. И так краснеет. Нет, нельзя. Не его Марикета, не его Принцесса. Это только всё испортит. – Что ты здесь делаешь? – она пытается говорить ровным голосом, Джейк это понимает, но у неё ничего не получается, потому что дыхание по-прежнему сбито. – Я серьёзно, какого хрена ты… Ты…

– Я подумал, что тебе приснился кошмар, – честно отвечает Джейк, старательно игнорируя ноющую боль в яйцах. – Но, кажется, всё в порядке?

Она коротко кивает.

– Да. А теперь, пожалуйста, уходи.

Он усмехается. Да, надо уйти. Но собственное возбуждение не позволяет принимать правильные решения. Даже не так: оно сеет серьёзные сомнения в том, что подчиниться её просьбе – это правильно.

– Обязательно уйду, – обещает он. – Но у меня к тебе дело, Принцесса.

– Какое дело? – раздражённо спрашивает она. – Слушай, я серьёзно, я хочу, чтобы ты…

– Что тебе приснилось? – перебивает её Маккензи.

Вместо того, чтобы ожидаемо взорваться – она же ненавидит, когда её перебивают – она ещё сильнее краснеет и отводит взгляд. Бинго. Попал в точку.

– С чего ты взял, что я… Что мне…

Джейк многозначительно вскидывает брови и проходит пару футов, отделяющих его от кровати Марикеты, устраиваясь в изножье.

– Ответь мне, Принцесса. Ответь, и даю слово, я уйду.

Она смотрит на него широко раскрытыми глазами, словно прикидывает, соврать или нет. А потом резко садится на кровати, продолжая держать одеяло плотно прижатым к груди, и отвечает, кажется, чистую правду.

– Подземное озеро. Сверкающие кристаллы в стенах пещеры. И…

– Я, – заканчивает за неё Джейк. – Верно?

Марикета набирает в грудь побольше воздуха.

– Возможно, – наконец, быстро говорит она. – Ты доволен? Теперь уйдёшь?