Звёздный камень

Судорожно вздохнув, Вайли закрыл глаза и начал напевать песню, напоминающую колыбельную. Его раны затянулись, тело стало меньше, лицо округлилось.

– Так лучше? – спросил шестилетний Вайли.

– Сам решай, – ответила Софи. – Тебе больно?

– Забавное ощущение. Не в «веселом» смысле забавное. Напоминает зуд. Думаю, переживу.

– Понимаю, поверить тяжело, – сказала Софи, когда он уставился на свои руки, – но боль существует лишь в твоих воспоминаниях. Когда ты проснешься, все раны заживут, и ты будешь выглядеть так же, как прежде.

– Но прежним мне уже не быть. Да?

Солгать она не смогла.

– Полностью боль не пройдет. Но ты ведь боец, так?

– Не по своей воле.

– Так всегда бывает, – заметил Фитц. – Но это лишь показывает, как ты силен.

– Я должен был быть сильнее, – прошептал Вайли. – Должен был им не даться.

– Ты бы их не остановил, – заверила Софи. – Я пыталась изо всех сил, но не смогла.

Вайли медленно кивнул.

– Они не получили от меня то, что хотели.

– Что они хотели? – спросил Фитц.

– Если я об этом заговорю… другие «я» возьмут верх.

– Мы с ними справимся, – пообещала Софи.

– И мы поможем тебе продержаться, – добавил Фитц, и пространство вокруг них стало теплее и ярче. – Я передал тебе немного энергии. Чувствуешь, как ты силен?

Вайли напряг худые шестилетние ручки и похлопал маленький изгиб бицепса.

– Хорошо. Постараюсь.

– Ты справишься, – уверила его Софи. – Считай, что рассказываешь нам историю. Начни с самого начала. Как они тебя нашли?

– Не знаю. Я читал в кровати, и тут дверь распахнулась, и в комнате разбушевалось торнадо.

– Значит, среди них есть гастер? – сообразил Фитц.

– Видимо, да. Ветер прижал меня к полу. А потом я услышал шаги.

– Ты кого-нибудь видел? – уточнила Софи. – Узнал голоса?

– Из-за ветра я почти ничего не слышал. А тот, кто на меня набросился, был, видимо, эмфанистом, потому что он сорвал с меня регистрационный медальон, а я ничего не увидел.

Дрожа всем телом, Фитц передал:

– Это был мой брат.

Софи крепче сжала его ладонь, жалея, что не может толком успокоить. Но им нужно было сосредоточиться.

– Что еще ты помнишь? – спросила она Вайли.

– Помню, как пинался, вырывался, дрался и царапался. Но потом вокруг меня обернулся белый свет, и я не мог двигаться.

– Значит, с ними был Руй, – понял Фитц. – Он псионипат. Видимо, окутал тебя силовым полем.

– Когда я трогал его, оно билось током, – пробормотал Вайли. – И под ним было снотворное. Я вдохнул его, и все расплылось.

– Значит, их было трое? – уточнила Софи. – Больше никого?

– Вообще, кажется, четверо. Они сказали, что кто-то сторожит путь.

– Может, они имели в виду гастера? – задумалась она.

– Вряд ли. Мне показалось, что путь где-то далеко. Но тогда все уже расплывалось. Помню, меня схватили за ноги и потащили. Не знаю, насколько долго и как далеко. Потом стало тепло. Больше я ничего не видел. В ушах звенело. Стоял жутко сладкий запах. Меня тошнило, но я не понимал, в сознании ли. С тобой было так же?

– Практически, – тихо подумала Софи. – Меня не было куда дольше, чем тебя.

– Давно меня схватили?

– Мы не знаем точно, – признался Фитц. – Но меньше дня. Ты не знаешь, когда к тебе ворвались?

– Нет. Но я еще не завтракал, – он положил руку на забурчавший живот.

– Хочешь, Микстура разбудит тебя, и ты поешь? – предложил Фитц.

Вайли покачал головой.

– Если проснусь, будет… тяжело.

– Сначала – да, – сказала Софи. – Но с каждым днем будет все легче. Не спеши, поправляйся. Проснешься, когда будешь готов.

– Ты помнишь еще что-нибудь полезное? – спросил Фитц.

– Только допрос. Но в голове была каша. Единственное, о чем я мог думать, – «жди». Я знал, что они допустят ошибку, и тогда нужно будет действовать. Прошли часы, но в итоге они обожгли одну из веревок. Она не прогорела до конца, но я смог сдвинуть руку и забраться пальцами в потайной карман в рукаве, где лежит кристалл, который приводит меня к отцу. Кажется, я сломал палец, пока пытался его ухватить – я слышал щелчок, – он поднял руку и нахмурился, увидев, что большой палец прекрасно шевелится. – Но боль того стоила, потому что как только у меня оказался кристалл, я зажег свет и прыгнул.

– Зажег? – подумала Софи. – Ты фотокинетик?

– Да. Как и…

– Кто? – спросила Софи, когда он задрожал. – Как и кто?

Вайли с силой почесал шею.

– Они постоянно задавали один и тот же вопрос, сколько бы я ни говорил, что не знаю. Только о ней.

Софи хотела было спросить о ком, но догадалась сама.

– О твоей маме?

Вайли вновь превратился в мрачного подростка.

– Что они хотели о ней узнать? – спросила Софи.

– Они думали, что во время ее последнего прыжка я был с ней. Я твердил им, что это не так, но они обжигали меня и говорили, что прекратят, как только я перестану врать. Они не понимали. Она умерла, потому что я опоздал.

Заливаясь слезами, он превратился во взрослого Вайли и завыл от боли появившихся ран.

Фитц попытался послать больше тепла и энергии, но это не помогло, поэтому Софи попробовала инфликцию. Найти радость не получилось, но она послала волну надежды, и дыхание Вайли перешло в хриплые вздохи.

– Прости, – задрожал он. – Видимо, я не так силен, как ты думала.