Звёздный свет

– Он может сработать только после активации SIM-карты. – На этот раз по спальне разнесся гнусавый голос Робби. – Пока не позвонишь в телекоммуникационную компанию, детонаторы остаются в спящем режиме.

Детонаторы? Они собирались поместить в нас взрывчатку? Они поступали так со всеми девушками или только с некоторыми?

– Bueno[13], потому что, возможно, я захочу оставить эту себе.

– Ты всегда можешь извлечь устройство, но, учитывая, как быстро устаешь от женщин, мой друг, готов поспорить, что она взорвется вместе с остальными. – Несмотря на противогаз, голос Робби звучал живо.

Моя душа свернулась в уголке груди, укрывшись рядом с колотящимся сердцем. Хороших судеб не существовало, но некоторые предпочтительнее других. Быть использованной в качестве бомбы – худшая из худших, настолько ужасная, что это даже не приходило нам в голову.

Раздался хлопок, и я представила, как Робби хлопает друга по спине.

– Если не хочешь сам сделать ей укол, дай Луису немного пространства.

Пабло погладил мой живот, проведя по краю пояса шорт.

Какая-то часть меня надеялась, что у Леви есть глаза и уши в этой комнате, что Адам наблюдает за происходящим и вскоре ворвется в поместье, чтобы наказать Тройку за непристойность и жестокость. Другая часть надеялась, что никто не стал свидетелем столь унизительного момента.

– Поиграешь с ней позже, – сказал Робби. – Мы даже можем посадить ее на твой самолет.

– Со взрывчаткой в теле? Пас.

– Только ты можешь активировать ее, Пабло.

Матрас заскрипел.

– Я получу ее в Каракасе.

Я ногтями разорву все мягкие части его тела, вот что он получит.

Пабло, должно быть, шагнул к двери, потому что его голос потерял бо́льшую часть громкости.

– Что ты решил делать с ее подругой?

Поток моей воображаемой мести резко остановился. О какой подруге они говорили? Эмми?

– Я поручил следить за ней и выяснить, что случилось с ее братом, – сказал Робби низким голосом. – Она выглядела искренне разочарованной, когда уходила, так что не думаю, что слышала нечто такое… что может доставить проблемы. – Последовала заминка. – Но если она что-то знает, я позабочусь об этом.

Страх, которого я никогда не испытывала ранее, зазвенел под кожей, нарастая до крещендо, когда что-то проникло мне в пупок. Боли не было, только назойливое давление и ощущения присутствия.

– Готово, – сказал Луис, пока я изо всех сил пыталась скрыть, что нахожусь в сознании. Я была почти рада, что анестезирующий газ действовал на меня, иначе задушила бы их всех прямо здесь и сейчас. – Нанесите на место прокола немного заживляющего геля.

Что-то влажное и теплое капнуло на онемевшую кожу. Один взмах, и на месте капли появилось колючее чувство жжения. На меня снова накинули одеяло.

– Все девушки готовы? – спросил женский голос из коридора. Я мало общалась с матерью Робби, но сразу узнала ее голос.

– Все готовы, мама.

– Во сколько мы улетаем?

– Я собираюсь вылететь с Пабло. И договорился, что вы отправитесь в полдень. Сообщи мне, когда сядешь в самолет с девушками.

– Конечно, дорогой. – Влажный звук касания губами щеки затих, когда скрипнули дверные петли, и дерево аккуратно встало на место.

Итак, Робби с нами не летел… Полагаю, его не прельщало находиться в воздухе с пятьюдесятью самодельными бомбами. С другой стороны, он отправлял с нами свою мать.

Потребовался еще час разглядывания лунного света на потолке, чтобы моя кожа проснулась, а мышцы стали подергиваться. Я стянула приклеившееся к пупку одеяло, которое уже пыталась убрать, чтобы извлечь инородное вещество, спустя несколько минут после ухода мясников.

Взглянув на белоснежные простыни Наташи, я поняла, что средство для заживления подействовало на нее безупречно. Я разминала кожу, пытаясь нащупать комок и вытащить его, но они засунули его так глубоко, что, вероятно, потребуется несколько дней, чтобы он вышел. Стиснув зубы, я пощупала отверстие, оставленное иглой. Смогу ли я вытащить его?

От одной этой мысли у меня скрутило живот и закружилась голова. Я оставалась неподвижной, пока пол не встал на место, затем медленно перекатилась на бок и достала телефон с тумбочки, куда положила его заряжаться. Мне потребовалась целая минута, чтобы отсоединить шнур питания, и еще больше драгоценного времени на поиск контакта Адама.

Я подумала о том, чтобы набрать сообщение, но пальцы слишком сильно дрожали. Набрав номер, я зажала телефон между подушкой и щекой.

– Пожалуйста, возьми трубку, – пробормотала я. – Пожалуйста…

На том конце раздался щелчок.

– Тебе только что приснился эротический сон с моим участием, Перышко?

Я сглотнула, когда запах меди и кислятины стал гуще. У меня болело сердце, болел пупок, и всхлип сорвался с моих губ, прежде чем я смогла заглушить его подушкой.

– Найя? Что не так? – Голос Адама утратил озорную нотку. – Что случилось? Тебя кто-то обидел?

Голосовые связки дрожали так же сильно, как и все тело, и я прохрипела:

– Они сделали свой… ш-шаг.

– О чем ты? Какой шаг?

– Они п-поместили… – Я зашипела, когда живот сжался, извергая столько крови, что подо мной образовалась горячая лужа.