Звонкий ветер странствий

«Какие же вы, Меньшиковы, недоверчивые и подозрительные ребята!», – искренне удивился внутренний голос. – «Ну, ты, братец, ещё ладно. Начитался в двадцать первом веке заумных и гадких детективных романов, вот, тебе в голову и лезет всякая глупая чушь. Но, Санька-то? У неё, откуда, взялась эта нездоровая подозрительность? Ладно, давай вместе рассуждать… Предположим – только на минутку – что Сашенция полностью права, и именно эта странная японская гейша отправила Илью Солева на тот свет… А, что такого? Японка – как-никак! Значит, чисто теоретически, она может владеть разными хитрыми приёмами из бесконечного арсенала восточных единоборств… Только, вот, зачем – она убила Солева? То есть, могла его убить? Допустим, Наоми боялась, что Илья придёт в себя и расскажет тебе, братец, нечто… Что – расскажет? А, допустим, о содержимом тайной кожаной сумки. Помнишь, ты же сам Илье давал понять, что очень интересуешься данным вопросом? Вот, то-то же! Допустим, что Солев тайком заглянул в сумочку и обнаружил там… Ну, например, бесценную чёрную жемчужину – размером с куриное яйцо. Или голубой алмаз, который потянет на сотню-другую карат… Почему бы и нет? Вполне жизненная версия! Наоми застала его за этим делом, подумала, что он самый обычный вор, и… Что – и? Ну, не знаю! Может, в горячке дала Илье по башке тяжёлым табуретом, а потом что-то там нахимичила с его раной, чтобы началось заражение крови… Надо будет – при первой же оказии – тщательно обыскать эту кожаную тару, предназначенную для хранения всяких загадочных тайн и изощрённых загадок. Ладно, с этим всё – в первом приближении – более или менее понятно. Вернее, совсем ничего и не ясно, но имеется реальная возможность – потом прояснить… А, вот, семейство Солевых. Старшего брата какие-то непонятные гады зарезали в крохотном немецком городке, младшего беглые стрельцы запытали – до самой смерти – в балтийских жёлтых дюнах, теперь, вот, пришла очередь среднего… Да, в откровенно-недобрый час все они повстречались с тобой, братец… Надо бы узнать – может, в России у них старики-родители остались? Если что, то и помочь надо будет чем-нибудь. Деньгами, например…».

Он проснулся с чётким пониманием, что что-то ни так. Проснулся и после этого ещё целую минуту пролежал с закрытыми глазами, насторожённо и старательно прислушиваясь к ощущениям.

«Чёрт меня побери! Просто непривычно тихо вокруг!», – первым прозрел сообразительный внутренний голос. – «И качка почти не ощущается… Подъём, братец! Подъём! Форверст! Закончился, наконец-таки, штормяга…».

Егор проворно вскочил на ноги и огляделся. Полутёмное помещение кают-компании «Луизы», тусклый свет двух масляных фонарей, развешанных на противоположных стенах. В самом дальнем углу, всё также сидя на полу и уткнувшись лицом в колени, крепко спала Санька. На соседних койках мирно посапывали-похрапывали Ерик Шлиппенбах и рыжебородый помощник капитана бригантины, чью длинную шведскую фамилию Егор так и не запомнил.

На палубе его встретили беззаботные и ласковые солнечные лучи, тёплый ветерок нежно коснулся давно небритых щёк. Синее безоблачное небо, далёкий аромат дыма – от походного костра…

«Откуда здесь, братец, походный костёр?», – тут же запаниковал внутренний голос. – «Может быть, пожар? Неужели, горим?».

Егор по короткой лесенке вбежал на капитанский помост, коротко и радостно кивнув головой Фруде Шлиппенбаху, стоящему у корабельного штурвала. Но спрашивать ничего не стал, а вытащил из-за голенища сапога подзорную трубу и жадно приник правым глазом к окуляру, напряжённо всматриваясь в светло-сиреневые морские дали. Рука плавно перемещала оптический прибор, а невыдержанный внутренний голос, потрясённый увиденным, разразился целым потоком удивлённых междометий…

С правого борта хорошо просматривался бесконечно-длинный и неправдоподобно-изумрудный берег, а прямо за кормой бригантины весь горизонт был окутан густым, серо-белёсым дымом.

– Где мы сейчас находимся, шкипер? – спросил Егор.

– Я думаю, что справа по борту от «Луизы» расположен знаменитый испанский остров Куба, – невозмутимо предположил швед. – А за нашей кормой – не менее знаменитый – полуостров Флорида. Там, очень похоже, горят местные знаменитые камышовые заросли – вместе с кайманами, джунглями и мартышками… Такое, сэр Александэр, в здешних краях частенько случается, когда на берегу долго властвует злая засуха. По крайней мере, мне так старые шкипера рассказывали. Я-то сам в этих легендарных местах нахожусь в первый раз. Только по картам ориентируюсь. Ну, ещё и по рассказам бывалых и опытных людей…

– Флорида, Куба…, – недоверчиво забормотал Егор. – Вы, капитан, не ошибаетесь? Как-то всё это, э-э-э…, неожиданно и быстро…

Фруде флегматично пожал широченными плечами и, скупо улыбнувшись, торжественно объявил: