Звуки родного двора

В это время Лизкин мобильник дал о себе знать. Звонил Петька, слышно было плохо, но она успела понять, что в 8 утра они выезжают на очередную съемку в детский дом, расположенный в 30 километрах от города.

– Сонька, я пойду. Время позднее, нужно успеть решить домашние проблемы, а главное, выспаться. Может быть, завтра, во второй половине дня, сходим на море?

– Неплохо бы, – улыбнулась Сонька.

– Тогда до завтра! – Лизка махнула рукой и скрылась в темноте.

Сейчас ей, как никогда, хотелось одиночества.

Домой Лизка добралась быстро. Так как лифтов в домах старых проектов не было, пятый этаж показался ей недоступным небоскребом. Первое, что бросилось в глаза, – это записка в двери. Она была от Пашки.

«Лизуха! Весь день звонил, но мобильник не отвечал. Видно, не судьба. Срочно улетаю. Обязательно позвоню. Пашка».

У Лизки защемило сердце.

– Мог бы адрес или номер телефона оставить, – обиделась Лиза, но быстро взяла себя в руки, приняла ванну, выключила свет и легла на диван. Оставалось самое сложное – заснуть! Сон был самой большой проблемой в ее жизни без графика. Лизка страдала хронической бессонницей. Спать она не могла ни днем, ни ночью, а если под утро выпадало счастье и сон заходил в гости, то долго не задерживался, так как начинался новый день, и надо было бежать на работу. Лизка поражалась своему организму: ей было самой непонятно, как можно сутками не спать? Как выдерживала она большие нагрузки без сна? Но сегодня Лиза чувствовала сильную усталость, глаза слипались, сон медленно и незаметно овладел ею. Во сне Лизка улыбнулась. Ей грезился яблоневый сад. Все вокруг дышало жаждой необыкновенного, сказочного и таинственного. Высоко над деревьями щебетали птицы, а с неба лилась музыка. Она, расплескавшись над садом, была золотым ключиком к некой тайне. О, это великое таинство музыки! Оно явилось во сне и заставило Лизку улыбаться… Она четко слышала знакомую мелодию. Где-то она уже звучала, но где? Эта мелодия, до боли родная и знакомая, парила над садом. Ее чарующие звуки окутали деревья. Все вокруг пело: небо, птицы, листья… Лизка упивалась яблоневым цветом, а музыка звучала все громче и громче. Но вот уже звучит не просто музыка, а песня, слова которой доносятся откуда-то сверху. Лизка протягивает руки к небу и встречается с глазами. Они смотрят на нее! Эти глаза!!! Где она их встречала раньше? Этот взгляд! Она ощущает его всем своим спящим телом, она точно знает, что узнала бы его из тысячи… А в ушах звучит: «Летним вечером…».

Лизка проснулась в поту.

– Господи! Где я! Господи! – прошептала она в темноте и включила свет. Часы показывали три часа ночи. Лизка знала, что больше не заснет, но многое отдала бы за то, чтобы сон повторился. Ей хотелось еще раз увидеть эти глаза, хотя бы во сне. Время тянулось, а спать не хотелось. Сон пришел вместе с утром, но его покой нарушил отвратительный свист машины Вачика. Вся сигнализация этого ортопедического транспорта никаких звуков, кроме свиста, не издавала. Лиза подняла тяжелые веки, подошла к окну и стала жестами показывать, что через 10-15 минут выйдет к машине.

– Опаздываете, девушка! Есть причина? Дело-то молодое, – неудачно пошутил Петька. Однако при виде кислого лица Лизки молча открыл ей дверцу машины. Вачик за рулем своего драндулета восседал, как кинозвезда.

Дорога к детскому дому была нелегкой, так как пришлось ехать по объездной трассе, большая часть которой не была заасфальтирована. Сказалось и гробовое молчание в салоне машины, потому что все трое знали, что сюжет в эфире не был показан. Петька чувствовал, что Лизку в данной ситуации лучше не трогать. Но он также знал, что чем сложнее человек, тем с ним проще. Лизку нельзя было назвать простым человеком, вот и ждал Петька, когда она заговорит первой о несостоявшемся сюжете.

– Во сколько сегодня планерка? – озадаченно спросила она Петьку.

– Понятия не имею.

– Что ж! Сегодня я ей все скажу. В конце концов, не Зверевой решать судьбу моей ментальности. Для этого существует редакционная коллегия, коллективная цензура.

– Лиза! Брось говорить чушь. Сегодня гримаса демократии очевидна: народ освобожден условно, сотни несовершенных законов не дают ощущения полной свободы слова, печати, гласности. И потом, как ты не поймешь: при любом государственном устройстве, самом что ни есть демократичном, есть вещи, о которых не всегда говорят вслух.

Спор прервала песня магнитофона, в салон машины полилась знакомая мелодия. Лизка ее слышала ночью, во сне.

– Самая модная песня в нашем городе. Хит сезона. Композитор провинциальный, а музыка отечественная, для всех времен и поколений, – озадаченно произнес Вачик и притормозил машину, при этом напевая: «Летним вечером познакомились мы с тобой…».

Машина остановилась перед большим столбом, на который симпатичный парнишка что-то наклеивал.

Лизка, не успевшая отойти от «политических» дебатов и только что услышанной знакомой и чарующей мелодии, тупо уставилась на парнишку. Тот не обращал ни на кого никакого внимания и расклеивал плакаты очередного кандидата в депутаты.