Зыбучие пески судьбы

– Зачем воды, я тебе чаю налью. Нашего, из кара-дагских травок.

Старик поспешил на кухню, а Иван тихонько позвал:

– Кира!

Девушка вздрогнула, внимательно посмотрела на Ивана. По ее лицу пробежала тень узнавания.

– Я? – спросила она, коснувшись груди пальцами. – Вы ошиблись. Меня зовут Александра.

– А вы меня совсем-совсем не помните? – спросил Иван, состроив печальную мину.

– Я же говорю – вы ошиблись.

Было видно, что Кире этот разговор неприятен, и если бы не заказанные дяде Кариму чебуреки, она бы тот час развернулась и ушла.

– Подождите, Кира, – Ася встала и подошла к девушке. – Мы приехали сюда, чтобы найти вас.

– Зачем? – спросила Кира, делая шаг назад.

– Иван, – Ася посмотрела на сидящего за столом Рыбака, – очень переживал, что отпустил вас тогда. И мы решили вам помочь.

– Мне не надо помогать. – Кира покачала головой. – У меня все хорошо. Дом, семья, помидоры.

– Да, мне сегодня досталось из-за ваших помидоров, – пожаловался Иван.

– Как это? – опешила Кира.

Тут Ася, воспользовавшись замешательством собеседницы, взяла ее за руку и чуть не силком усадила за свой стол.

– Посидите с нами, пожалуйста, раз уж мы все-таки приехали.

– А вот и чай. – К ним спешил хозяин с подносом. – Саша, знакомых встретила?

– Знакомых, – тихо пробормотала Кира.

– Может, тебе тоже къашикъ-аша налить? Знаете, как отличить настоящий къашикъ-аш? Возьми-ка ложечку, красавица, зачерпни.

Къашикъ-аш представлял собой бульон с микроскопическими пельменями. В ложку поместилось восемь пельмешек.

– Вот видишь, – обрадовался дядя Карим, – наша тетя Ляйсан – настоящий ювелир. По-хорошему, в ложке должно поместиться пять-семь пельмешек. Уговорил я тебя, Саша? Попробуешь нашего къашикъ-аша? Зима настанет – тетя Ляйсан будет варить пельмешки только старому Кариму, поэтому ешь, пока дают.

– Уговорили, – улыбнулась Кира.

Уплетая свой лагман, Иван пообещал себе в следующий раз тоже заказать что-нибудь этакое. Хотя лагман был неплох – наваристый, ароматный, с большущим куском мяса.

– Так что вы такое говорили о вечернем море? – спросила Ася, медленно смакуя пельмешки.

– А вы сходите и посмотрите, – старик подмигнул Кире. – И ты, Саша, тоже сходи. Ты небось не видела, как море горит.

– Горит? – удивилась Ася. – Как горит?

– Приходи, и увидишь, словами это не объяснить. А лучше друзей своих попроси, пусть на машине тебя подвезут. Ночью по горам ходить одной девушке не стоит, – тут он посмотрел на Асю глубоким и удивительно цепким взглядом.

– Конечно, отвезем, – в один голос уверили старика-хозяина Ася и Иван. – Соглашайтесь, Кира.

И она согласилась. Покончив с трапезой, Иван помог Кире погрузить велосипед в багажник «Форда» и довез ее до ворот негостеприимного дома.

– Может, зайдете? – предложила Кира.

– Нет уж, спасибо, – не совсем вежливо отозвался Иван, и Ася, пытаясь скрасить невоспитанность своего спутника, пояснила:

– Мы хотели еще съездить в Коктебель, посетить дом Волошина.

Договорившись вечером встретиться на этом самом месте, сыщики поехали на прогулку. По дороге Ася позвонила Кристине и рассказала о встрече с Кирой и о планах на вечер.

– Погуляйте и за нас, – напутствовала ее Кристина.

Старик Карим не обманул – море действительно горело. Подсвеченное луной, оно искрилось, переливалось. До самого горизонта мириады огоньков мерцали таинственным светом.

– Вот это да! – Сбросив кроссовки, Ася по колено вошла в воду.

Ее стройная фигурка, освещенная холодным огнем, казалась прозрачной. Набрав полные пригоршни воды, Ася подбросила ее вверх, и она зеленым искрящимся фейерверком полетела обратно в море.

– Ася, вернись, замерзнешь! – скомандовал Иван.

– Что ты! Вода теплая!

Тут Кира решительно скинула футболку, джинсы и с разбегу нырнула в воду. Все ее тело загорелось, засветилось, заиграло. А Кира раскинула руки в стороны и легла на воду лицом к звездам. Впрочем, звезды были не только на небе. Казалось, часть их осыпалась в воду и мерцала, приветствуя храбрую покорительницу моря. Кира взмахнула руками: вверх-вниз, и звезды повторили ее движение. А потом ногами. И вместе – руками и ногами. Ангелы бывают не только снежными, но и звездными. И лунными. По ее щекам текли слезы, смешиваясь с морской водой. «Вот оно – счастье», – думала Кира. Думала и плакала.

Внезапно море погасло, как будто кто-то там, в его глубине, опустил ручку гигантского рубильника. Лишь лунная дорожка плясала на бархатно-черной воде, да языки волн, шурша, перекатывали прибрежные камешки. Иван принес из машины одеяло и набросил его на плечи Кире.

За всю обратную дорогу они не сказали ни слова, находясь под впечатлением открывшейся им красоты. И лишь высадив Киру у ворот, Ася спросила:

– Тебе точно ничего не нужно?

– Нет, – сказали ее губы. «Да, да, тысячу раз да», – прокричали глаза.

Она понимала, что глаза выдают ее, поэтому подняла их к небу, рассматривая причудливую звездную мозаику.

– Мы можем сказать Глебу, что ты жива?

Кира опустила глаза и, тихо прошептав: «Как хотите», нырнула в ворота. Лязгнул металл, прошуршали шаги, хлопнула дверь, и снова стало тихо. И холодно.