Философия

Кризис психоанализа

«Кризис психоанализа» – одна из знаковых работ великого германского философа-гуманиста и социального психолога Эриха Фромма – ученого, революционизировавшего психоанализ и создавшего новую теорию, противоположную фрейдистской.В этой работе, оказавшей огромное влияние на развитие современной философии, педагогики и даже литературы, автор анализирует «сексуализацию» психологии Фрейдом и его многочисленными последователями – и одновременно «социализацию» философии Марксом и его последователями – и развивает собственную концепцию становления и развития человеческой личности, на которую в равной степени оказывают влияние сознательное и бессознательное, общее – и частное.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Эрих Зелигманн Фромм

Динамика слизи. Зарождение, мутация и ползучесть жизни

Слизь во всех ее проявлениях и истечениях может быть названа «неудобным феноменом». Липкие, тягучие и аморфные субстанции; подрагивающие и упругие сгустки — комки протожизни; вязкие смеси, коллоиды и эмульсии; ил, грязь, топь. С точки зрения привычных для человека способов схематизации восприятия все это — маргиналии жизни, ее отбросы, долгое время пребывавшие также на периферии философии, искусства, литературы или даже науки. Но по мере того как существование лишается своих антропоцентрических иллюзий, вечное возвращение слизи оказывается все более навязчивым и интенсивным. Что если низменная материальность слизи получит права до того бывшие уделом только привилегированных сущностей и материй? Что тогда слизь сможет «сообщить» об устройстве реальности? Книга американского философа Бена Вударда посвящена концептуализации ответа на данный вопрос. Импульсом к этой концептуализации служит сопутствующий склизкому существованию ужас разлитой безындивидуальной жизни, динамика которой делает зыбкими различия между индивидуацией и индивидуальностью, неорганическим и органическим, однородностью и проступающей сквозь нее разнородностью. Формой — «тёмный витализм», согласно которому эти уже-неразличимости впоследствии дифференцируются под действием сил пространства и времени путем распространения сетевой запутанности (вместо сложности), свертывания-развертывания (вместо развития) и повторения (закрепляющего патологию вместо структуры). Материалом — фильмы и литература ужасов (от У. X. Ходжсона и Г. Ф. Лавкрафта до Томаса Лиготти), натурфилософия XIX века, графические романы, спекулятивный реализм, современная наука, а также видеоигры.

Бен Вудард

В пыли этой планеты

Что получится, если предпринять попытку переосмысления известной со времен Канта Границы между миром-в-себе и миром-для-нас с точки зрения странного и парадоксального мира-без-нас? Этим вопросом задается американский философ и исследователь медиа, биотехнологий и оккультизма Юджин Такер, именуя мир-в-себе Землей, мир-для-нас — Миром, мир-без-нас — Планетой. Планета как мир-без-нас — подвижная и беспокойная граница, не имеющая какого-либо определенного местоположения, но пролегающая «в каждом разломе, аномалии, лакуне этого Мира и этой Земли». Бездна разверзается везде. То, к чему она ведет, — «безосновный» мистицизм в ситуации после смерти Бога, Природы и Человека. Так из праха (dust to dust) теологического мистицизма рождается пыль (dust) климатологического мистицизма. Это рождение происходит в лоскутном ландшафте множества разнородных феноменов, существующих на стыке теологии, литературы, биохоррора, оккультизма, демонологии и музыки блэк-метала. Все они скрупулезно собираются и организуются в данной книге, которая уже сама превратилась в один из таких феноменов. Ее название стало девизом космического пессимизма, а основные идеи «рассеялись» по литературе и кинематографу, в частности, воплотившись в «Настоящем детективе» Ника Пиццолатто.«В пыли этой планеты» — первый том трилогии Юджина Такера «Ужас философии», в которой ужас и философия предстают в ситуации параллакса — постоянного смещения взгляда между двумя областями, ни одна из которых в обычной ситуации не может быть увидена тогда, когда видится другая. В результате произведения литературы сверхъестественного ужаса рассматриваются как онтологические и космологические построения, а построения философов — как повествования, сообщающие нам нечто о природе ужаса, лежащего «по ту сторону» человеческого.

Юджин Такер

Нечто. Феноменология ужаса

Используя темы и образы пустых космических пространств, мрака и холода, экстремальных для жизни условий, ископаемых и археологии, а также опираясь на идеи таких философов, как Э. Гуссерль, Э. Левинас, М. Мерло-Понти, чьи построения разбираются путем рассмотрения боди-хоррора 50-80-х годов (от В. Геста и Р. Бейкера до Дж. Карпентера и Д. Кроненберга), современный британский философ Дилан Тригг разрабатывает свой проект не/человеческой феноменологии, призванной продемонстрировать возможности феноменологии мыслить иное и чужеродное за пределами якобы неразрывной для нее связи бытия и мышления. Тем самым появляется возможность говорить не только «от имени нечеловеческих сфер», но и дать «не/человеческому в человеческом говорить за себя». Не/человеческое — странное и пугающее переплетение человеческого и нечеловеческого — последовательно проводится через несколько стадий осмысления в качестве истока нашего тела: чуждость истока и его космическое происхождение, сопровождамое чувством вселенского ужаса; темнота истока и его «рассеянность» относительно субъекта как сокрытость в населенной призраками прошлого и пронизанной жутью ночи с присущей ей анонимной материальностью; телесная плоть как исток, демонстрирующий, что самая близкая нам вещь, собственное тело, оказывается одновременно самым далеким от нас нечто; и, наконец, сама плоть, «расползаясь» за пределы тела, понимается как онтологическое начало, которое возвещает о пришествии анонимной материальности в космическом масштабе — сразу и соединяющей и разделяющей вещи этого мира. Ужас, таким образом, «обретается не в предстоящем вымирании, но в предшествующем нам истоке».

Дилан Тригг

Щупальца длиннее ночи

«Неправильно» трактуя произведения в жанре литературы ужаса как философские произведения, ЮДжин Такер стремится обнаружить в них не просто предел мышления, но такую мысль, которая сама была бы пределом, — мысль как предел, как «странную чарующую бездну в сердцевине самого мышления». С этой целью он обращается к обширному кинематографическому и литературному материалу. К японским и южнокорейским фильмам ужасов, зомби-хоррорам и слэшерам, киновариациям Дантова «Ада». К бестиариям Данте и Лотреамона, игре света и тени у Федора Сологуба, черному ужасу и пессимизму Томаса Лиготти, спиральной логике Дзюндзи Ито, натурхоррору Элджернона Блэквуда, экзегетике щупалец вместе с Чайной Мьевилем и Вилемом Флюссером. Но также и к политической философии и апофатической традиции. И, конечно, к Говарду Лавкрафту. Последний выступает у Такера как критик двух базовых концепций ужаса — кантианской (УЖАС = СТРАХ) и хайдеггерианской (УЖАС = СМЕРТЬ). Лавкрафт, согласно Такеру, производит «смещение от сугубо человеческой озабоченности чувствами и страхом смерти к странной нечеловеческой мысли, находящейся за пределами даже мизантропии»: у ужаса больше нет никакой истины, которую следует сообщить человечеству, кроме самого отсутствия истины. Такер удостоверяет это через процедуру черного озарения, в ходе которой «нечеловеческая мысль» на пути своего высвобождения проходит следующие трансформации: нечеловеческое для человека, человек для нечеловеческого, человеческое/не-человеческое как порождения нечеловеческого и, наконец, собственно нечеловеческое как предел без всякого резерва и загадочное откровение о немыслимом. В абсолютной апофатической тьме непостижимости проступает безразличие, обволакивающее любое сущее и являющееся наиболее значимой ставкой проекта «Ужас философии».«Щупальца длиннее ночи» — третий том трилогии «Ужас философии» американского философа и исследователя медиа, биотехнологий и оккультизма Юджина Такера. В этой трилогии ужас и философия предстают в ситуации параллакса — постоянного смещения взгляда между двумя областями, ни одна из которых в обычной ситуации не может быть увидена тогда, когда видится другая. В результате произведения литературы сверхъестественного ужаса рассматриваются как онтологические и космологические построения, а построения философов — как повествования, сообщающие нам нечто о природе ужаса, лежащего «по ту сторону» человеческого.

Юджин Такер

Weird-реализм: Лавкрафт и философия

Невозможно спорить с тем, что к началу третьего тысячелетия писатель «бульварных ужасов» Г. Ф. Лавкрафт стал культовой фигурой. Из его мифов была воссоздана вселенная вселенных любого мифотворчества в современной культуре. Сложно спорить с тем, что Лавкрафт является великим американским писателем. Наряду с По, Торо, Меллвилом, Твеном, Уитменом и др., его произведения с 2005 года входят в «Библиотеку Америки». Но разве все это не влияние духа времени? Сопоставим ли Лавкрафт по своему стилю с такими писателями, как Пруст и Джойс? Американский философ Грэм Харман отвечает: «Как минимум». И если господствующей фигурой предыдущей философии (во многом благодаря Хайдеггеру) был «поэт поэтов» — Гёльдерлин, — то фигурой новой, реалистической философии должен стать Лавкрафт. Прочтение Харманом Лавкрафта интересно сразу в нескольких смыслах. Во-первых, речь идет о демонстрации своего рода стилистической прибавочной ценности, которая делает невозможной сведение рассказов Лавкрафта к их буквалистскому прочтению и за которой стоит неповторимая техника писателя. Во-вторых, эта техника связывается с лавкрафтовским умением выписывать в своих произведениях зазоры, соответствующие четырем базовым напряжениям собственной, объектно-ориентированной философии Хармана. Наиболее характерны здесь — аллюзивность (намек или серия намеков на тёмные, скрытые и не сводимые ни какому описанию реальные объекты вроде статуэтки Ктулху или даже Азатота, «чудовищного ядерного хаоса») и кубизм (язык намеренно перегружается избыточностью планов, срезов и аспектов описываемого объекта, например антарктического города в «Хребтах безумия»). И в-третьих, вопреки формализму любого рода, нельзя забывать, что Лавкрафт — это прежде всего писатель ужасов и порождаемые им каскады аллюзий и нагромождения вычурных описаний ведут нас к маняще-пугающим сторонам реальности.

Грэм Харман

Звездно-спекулятивный труп

«Неправильно» трактуя философские произведения как произведения в жанре литературы ужаса, Юджин Такер открывает нам места, где философия сталкивается с собственным пределом. Этот предел принимает разные воплощения — тьмы, ничто, отрицания, — каждое из которых обращается ужасом философии, не суля философии ничего, кроме разъедающих ее противоречий, а значит, и тщетности всех усилий в постижении мира перед лицом безосновности. Философия, руководствующаяся законом достаточного основания, никогда не рисковала заходить настолько далеко, насколько ее «холодный рационализм» мог это позволить. Ее уделом было оставаться внутри границ, очерченных «для нас». С другой стороны, нестесненный рационализмом и избравший путь via negativa мистицизм всегда заходил слишком далеко — настолько, что гарантировал некое божественное «в себе», которое по ту сторону нашего неведения все же могло обладать собственными законами и познаваемостью. Тем самым он неявно предполагал «закон достаточной божественности». Поэтому, чтобы подступиться к безосновности как таковой, теологический мистицизм должен стать мистицизмом без Бога, онтология — меонтологией, а философия — не-философией. Тьма, вне которой — ничто, удостоверяемое отрицающей себя мыслью, тогда окажется «материей» мира-без-нас, где эта подвергнутая отрицанию и вывернутая вовне мысль кружит в космическом пространстве посреди устремленных в ничто трупов звезд.«Звездно-спекулятивный труп» — второй том трилогии «Ужас философии» американского философа и исследователя медиа, биотехнологий и оккультизма Юджина Такера. В этой трилогии ужас и философия предстают в ситуации параллакса — постоянного смещения взгляда между двумя областями, ни одна из которых в обычной ситуации не может быть увидена тогда, когда видится другая. В результате произведения литературы сверхъестественного ужаса рассматриваются как онтологические и космологические построения, а построения философов — как повествования, сообщающие нам нечто о природе ужаса, лежащего «по ту сторону» человеческого.

Юджин Такер

Змей Рая

Данный файл был скачан с сайта Ex Nord Lux DIGITAL ( http://nordlux-digi.org ). Запрещено выкладывать файл в свободный доступ или воспроизводить в каком–либо виде (кроме как для личного использования).Автор делится своим опытом переживания духа Индии: «единственной настоящей теократии» — пестрого и разнородного края, неизъяснимо объединяемого потоками дыхания богов. Отдаленный уголок на отшибе истории, где течение времени будто иссякает — и потому Индия продолжает хранить мечты и видения о том, что было Прежде: до человека, до истории, до начала времен. На недоступных горных престолах здесь по–прежнему живы боги, принесшие истину Извне.Эта книга — рассказ о паломничестве за обретением себя самого, история всей жизни как поиска и приключения. Мудрый монолог о том, как далеко приходится зайти, чтобы найти и увидеть то, что всегда было с тобой, исполненный языком возвышенной поэзии, сплетающей символы в многогранные бриллианты, нанизываемые на струну мечты об Абсолютном — все тончайшие пряди мира обретают единое направление.

Мигель Серрано

Эгоистичный мем идеологии, 2020

Вячеслав Корнев

Философия повседневных вещей, 2011

Вячеслав Корнев

Русская Ортодоксальная Цивилизация

Данный сборник стихов составлен в хронологическом порядке по времени их написания. Каждый стих это отражение момента жизни Русской Ортодоксальной Цивилизации в преломлении ощущений и переживаний автора. Четверть века – большой отрезок времени для одного человека, и то же время миг в истории цивилизации.

Александр Валерьевич Коптяков

Основы метафизики нравственности

Иммануил Кант – величайший философ Западной Европы, один из ведущих мыслителей эпохи Просвещения, родоначальник немецкой классической философии, основатель критического идеализма, внесший решающий вклад в развитие европейской философской традиции.Только разумное существо имеет волю, благодаря которой оно способно совершать поступки из принципов.И только разумное существо при достижении желаемого способно руководствоваться законом нравственности.Об этом и многом другом говорится в работе «Основы метафизики нравственности», ставшей предварением к «Критике практического разума».В сборник входит также «Антропология с прагматической точки зрения» – последняя крупная работа Канта, написанная на основе конспектов лекций, в которой представлена систематизация современных философу знаний о человеке.

И Кант , Иммануил Кант

Сущность христианства

«Сущность христианства» – основное произведение немецкого философа Людвига Фейербаха, повлиявшее на взгляды Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Оно было создано в период напряженной борьбы между наукой и религией, и сосредоточило в себе мысли о христианстве, религии и теологии в целом. Фейербах с позиции материалиста рассматривает и анализирует психологические корни возникновения религии, критикует ее догмы и пытается найти антропологический смысл религиозных обрядов и атрибутов.

Людвиг Андреас Фейербах

Критика цинического разума

«Критика цинического разума» Слотердайка – одно из важнейших произведений западной философии второй половины ХХ века. Приуроченная к 200-летнему юбилею «Критики чистого разума» Иммануила Канта, эта взрывная, фонтанирующая остроумием работа произвела настоящий фурор в академических кругах, заставила изменить взгляд на окружающий мир и проблемы морали. Доминантой современной культуры, как на личностном, так и на институциональном уровне, для Слотердайка является цинизм – просвещенное ложное сознание. Это сознание усваивает уроки просвещения, но не хочет и не способно применять их на практике. Повседневный «диффузный» цинизм состоит в том, что человек знает лучшее, а делает худшее. Ситуацию распространения массового цинизма Слотердайк анализирует на материале политической и культурной жизни Германии времен Веймарской республики. Возможность преодоления цинизма Слотердайк усматривает в возрождении традиции кинизма от Диогена до Швейка, в этом «воплощении сопротивления», противоположном современному понятию стабильности, ориентированной на самосохранение и рационализацию капиталистической культуры.

Петер Слотердайк

Моральный капитал

Книга «Моральный капитал» известного китайского ученого, специалиста в области этики, профессора Ван Сяоси впервые публикуется на русском языке.В издании всесторонне рассмотрены вопросы морали, связь морали с экономикой и механизмы их взаимодействия. Представлена концепция морального капитала, проанализированы его особенности и формы. Большое внимание уделено практическим вопросам формирования морального капитала предприятий и критериям его оценивания, показаны роль и основные задачи морального капитала в функционировании и развитии предприятий.Книга представляет несомненный интерес для представителей академического сообщества и широкого круга читателей.

Ван Сяоси

О гражданском неповиновении (сборник)

Сложно найти мыслителя, более актуального в наши дни, чем Генри Торо. Темы, которым он посвятил свое творчество, – социальная справедливость и «осознанное потребление», отрицание культа материального преуспевания и любовь к природе, внутренняя самодостаточность, интеллектуальное совершенствование и, конечно, борьба с безраздельно царившим в его времена в США расизмом, – в XXI веке стали программными для всего цивилизованного мира.В этот сборник вошли художественные, публицистические и философские произведения, демонстрирующие разные стороны интеллектуальной, духовной и социальной позиции Торо, – классическое аболиционистское эссе «О гражданском неповиновении», «главная книга» писателя «Уолден, или жизнь в лесу», и сейчас продолжающая оказывать влияние на множество людей, придерживающихся нонконформистских убеждений, а также очаровательная маленькая повесть «Ктаадн», посвященная восхождению автора на одноименную гору в Новой Англии, и статья «Рабство в Массачусетсе».

Генри Дэвид Торо

Постнеклассическое единство мира

Как сегодня говорить о единстве мира? Возможно ли охватить мыслью все многообразие разбегающихся в разные стороны концепций и культур? Современный отказ от господства тождества означает ли обязательно утверждение только различия? Как можно мыслить в постнеклассическую эпоху?Об этом и многом другом в книге Василия Юрьевича Кузнецова, кандидата философских наук, доцента кафедры онтологии и теории познания философского факультета МГУ.Для специалистов в области философии, аспирантов и студентов, а также всех интересующихся современной мыслью.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Василий Юрьевич Кузнецов

Человек в поисках смысла

В сборник включены работы автора, в которых освещаются вопросы, важные для каждого человека смысл жизни и смерти, любовь и страдание, свобода и ответственность, гуманизм и религия и др. Большое внимание в сборнике уделено вопросам психотерапии.

Виктор Франкл , Виктор Эмиль Франкл

Приспособление/сопротивление. Философские очерки

Во времена больших потрясений особенно остро стоит вопрос о двух способах взаимодействия с окружающим контекстом – приспособлении и сопротивлении. В новой книге профессора И. П. Смирнова адаптивные и протестные стратегии человеческого поведения рассматриваются как реализации возможностей, заложенных в нашем самосознании. Наряду с приспособлением и сопротивлением, под углом зрения философской антропологии в книге разбираются и такие тесно связанные с ними социокультурные явления, как насилие, потребительски-гедонистическое отношение к жизни, преемство в условиях изменчивости исторических ситуаций. Работу завершает раздел о бессознательном, которое служит автору предпосылкой для обсуждения вопроса о формировании самосознания. Игорь Павлович Смирнов – философ и культуролог, теоретик и историк литературы.

Игорь Павлович Смирнов

Духовная медицина

Абу Бакр Ар-Рази (865-925) великий персо-таджикский ученый-энциклопедист, врач и философ, рационалист и вольнодумец. Труды Рази были переведены на латинский язык еще в X - XIII вв.В "Духовной медицине" уделяется особое внимание вопросам нравственно-этического воспитания, лечению психических болезней и недугов, обеспечения всеобщего блага, человеческого счастья и справедливости.Адресуется массовому читателю

Абу Бакр Ар-Рази

Ложный принцип нашего воспитания, или Гуманизм и реализм

Макс Штирнер

«Отреченное знание». Изучение маргинальной религиозности в XX и начале XXI века. Историко-аналитическое исследование

В XX веке так называемая «маргинальная религиозность», обычно именуемая «эзотерикой» или «оккультизмом», стала активно проявляться в культуре и обратила на себя внимание религиоведов, культурологов и историков. Преодолев скептицизм академического сообщества, изучение эзотерических учений стало в последние десятилетия самостоятельной и активно развивающейся областью гуманитарного знания.Книга П. Носачева посвящена описанию четырех основных научных подходов к «отреченному знанию», сформировавшихся за это время: новоевропейского, американского, мистоцентрического, традиционного рационалистического. Автор выделяет характерные черты каждого направления, исследует их генезис и подробно анализирует работы ключевых фигур. Среди героев книги — Карл Юнг, Мирча Элиаде, Фрэнсис Йейтс, Умберто Эко, Гершом Шолем, Воутер Ханеграафф, Коку фон Штукрад, Артур Верслуис, Джеффри Крайпл и другие исследователи. Особое место в монографии отводится культурно-историческому контексту исследований маргинальной религиозности.Павел Носачев — доктор философских наук, профессор Школы философии и культурологии НИУ ВШЭ.

Носачёв Георгиевич Павел , Павел Георгиевич Носачёв

Бедный поэт. Часть 1

Первая попытка выйти в свет. Первая книга абсолютно бесплатна, дабы собрать обратную связь и рекомендации к следующей части! На протяжении долгих 13–15 лет, текста хранились лишь в тетради и на немногочисленных сайтах. Уверен, каждый читатель найдёт для себя произведение по душе, переплетающееся с его собственной жизнью. Приятного чтения!

Артём Лебединский

Причина космоса

К. Э. Циолковский утверждал, что теорию ракетостроения он разработал лишь как приложение к СЃРІРѕРёРј философским изысканиям. Р

Константин Циолковский , Константин Эдуардович Циолковский

Родное и вселенское

Вячеслав Иванович Иванов

Категории. Об истолковании

Аристотель (384–22 гг. до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие всей западноевропейской философии и науки.Первым трактатом в знаменитом «Органоне» Аристотеля, философском сочинении, посвященном логике, были «Категории» – одно из самых ранних произведений философа, где впервые выделены 10 категорий, пользуясь которыми мы познаем и описываем окружающую действительность. Эта работа во многом послужила фундаментом для исследований логики на протяжении всей истории западной философии.В сборник входят также «Введение» Порфирия, античного философа-неоплатоника, который разъясняет все основные понятия учения о логике в «Категориях», и логический трактат Аристотеля «Об истолковании».В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Аристотель , Порфирий

Пагубная самонадеянность

Фридрих Август фон Хайек (1899—1992) – один из крупнейших философов и экономистов XX века, лауреат Нобелевской премии по экономике.В книге «Пагубная самонадеянность» Фридрих Август фон Хайек, используя эволюционный подход с точки зрения экономиста, исследует природу, происхождение, отбор и развитие моральных принципов социализма и рыночных отношений. И подводит итог своим размышлениям над губительной природой социалистических идей в XIX и XX веках, а также над причинами, которые сделали неизбежным провал всех проектов построения социалистического общества.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Фридрих Август фон Хайек , Фридрих Хайек

Философия современности и межвременья

Александр Валентинович Павлов

Любовь

Многомерный мир любви раскрывается в книге Михаила Эпштейна с энциклопедической широтой и лирическим вдохновением. С предельной откровенностью говорится о природе эротического и сексуального, о чувственных фантазиях, о таинствах плотского знания. Книга богата афористическими определениями разных оттенков любовного чувства. Автор рассматривает желание, наслаждение, соблазн, вдохновение, нежность, боль, ревность, обращась к идеям диалогической и структуральной поэтики, экзистенциальной психологии, философской антропологии. Большое внимание уделяется анализу языка любви. Среди собеседников автора – Платон и Спиноза, Фрейд и Г. Маркузе, И. Бунин и В. Набоков, М. Булгаков и М. Пришвин, Р. Барт и Ю. Лотман. Книга предназначена для читателей, ищущих понимания любви в контексте современной гуманитарной мысли.

Михаил Наумович Эпштейн

Евангелие страданий

Сёрен Кьеркегор (1813–1855) – датский философ, теолог, писатель и критик – по праву считается предтечей и одновременно основателем европейского экзистенциализма.Книга содержит религиозные тексты Сёрена Кьеркегора, в которых автор обсуждает избранные цитаты Священного Писания. С удивительной глубиной и проникновенностью размышляет он о существе человеческого выбора, о времени в его экзистенциальном понимании, о даре и благодарности, о радости и смысле страдания, о вере и о любви.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Серен Кьеркегор

Античная философия истории

В книге известного советского философа и филолога профессора А.Ф. Лосева рассматриваются античные взгляды на культурно-исторический процесс. На основе научного историко-филологического анализа большого количества источников, зачастую впервые привлекаемых для этой цели, показано, как античные мыслители разрабатывали понятия времени и пространства, культуры и исторического процесса. Каждая глава работы сопровождается критическим разбором новейшей историко-философской литературы на эту тему.

Алексей Федорович Лосев

Аромат времени. Философское эссе об искусстве созерцания

В эссе «Аромат времени» Бён-Чхоль Хан размышляет на тему кризиса восприятия времени: о быстротечности каждого момента, о гиперактивности и отсутствии ритма. Каждый момент такой же, как и предыдущий, и нет ни динамики, ни направления, которые придают жизни смысл.По словам Бён-Чхоль Хана, «временной кризис будет преодолен только в тот момент, когда vita activa (жизнь деятельная) в полном кризисе снова примет vita contemplativa (жизнь созерцательная) в свое лоно».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Хан Бён-Чхоль