Критика

Исповедь бывшей послушницы
Исповедь бывшей послушницы

Книга представляет собой автобиографическое повествование об опыте проживания в русском православном монастыре. Автор без прикрас описывает порядки и нравы обитателей монастыря. Оказывается, и там людьми не всегда движет любовь к ближнему. А если власть сосредоточена в руках деспотичной игуменьи, жизнь в монастыре может стать серьезным испытанием для веры.Шокирующая правда о детском приюте при монастыре, быт послушниц, нравы и взаимоотношения в изолированном женском коллективе, НЛП, контроль и подавление горизонтальных связей, матобеспечение, культ личности, трудотерапия, нетрадиционный секс, техники манипулирования сознанием и поведением людей, режим, женские драки в мокрых майках, духовное воспитание, сон, особенности православной медицины в виде инъекций намерено загрязненных растворов, теологические диспуты за ложку варенья, культура насилия — всё это, и многое другое в мемуарах Марии Кикоть, послушницы Свято-Никольского Черноостровского женского монастыря в городе Малоярославце Калужской области в 2010–2014 годах.

Мария Кикоть

Биографии и Мемуары / Критика / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика
Вячеслав Иванов
Вячеслав Иванов

Без Вячеслава Иванова невозможно представить себе эпоху Серебряного века, одним из лучших поэтов которого он был. Помимо этого, Вяч. Иванов был и филологом – классиком мирового масштаба, его исследования по истории античной мифологии и религии носят характер фундаментальных трудов. Как религиозный мыслитель Вячеслав Иванов считал себя учеником и последователем Владимира Соловьева с его философией всеединства и вселенским христианством. Последнюю четверть века своей жизни поэт прожил в Италии, где занимался научной и преподавательской деятельностью. Во время немецкой оккупации Рима под грохот бомб и снарядов он писал стихи, составившие цикл «Римский дневник» и ставшие одной из величайших вершин русской поэзии. Вопреки распространенным представлениям Вячеслав Иванов предстает в книге не как поэт исключительно «для филологов», а как тот, в чьих стихах, по словам Мандельштама, звучит «могучий гул» наплывающего и ждущего своей очереди колокола народной речи.

Владимир Алексеевич Пяст , Григорий Соломонович Зобин

Биографии и Мемуары / Критика
Полка. О главных книгах русской литературы
Полка. О главных книгах русской литературы

В эту книгу вошли статьи, написанные и собранные в рамках проекта «Полка». Созданный в 2017 году, проект поставил своей целью определить важнейшие произведения русской литературы. Для этого большое сообщество экспертов сформировало список из 108 произведений, которые оставили след в истории, расширили возможности литературы, повлияли на развитие языка, мысли и общества, сообщили что-то новое о мире и человеке и вошли в русский литературный канон. Это романы, повести, рассказы, пьесы, поэмы, литературные мемуары — от «Слова о полку Игореве» до романа «Чапаев и Пустота». О каждом из этих произведений авторы постарались написать ясно и доступно, опираясь на обширную научную и критическую литературу, поместить каждое в большой литературный контекст и рассказать о других текстах, которые повлияли на него и на которые повлияло оно.В первые два тома этого издания вошли 60 статей — о русской литературе со времени Древней Руси до 1917 года.

Данила Давыдов , Михаил Брониславович Велижев , Михаил Велижев , Полина Барскова , Станислав Львовский

Критика / Литературоведение / Прочее / Культура и искусство
Цензоры за работой. Как государство формирует литературу
Цензоры за работой. Как государство формирует литературу

Книга профессора Гарвардского университета Роберта Дарнтона «Цензоры за работой» – это увлекательное исследование того, как в разных обстоятельствах и в разные времена работает цензура. В центре внимания автора три далеких друг от друга сюжета – роялистская Франция XVIII века, колониальная Индия XIX века и Восточная Германия на рубеже 1980–1990-х годов. Автор на многочисленных примерах прослеживает, как именно работала цензура, что сами цензоры думали о своей работе и каким образом они взаимодействовали с книжным рынком, в том числе и «черным». В книге можно найти колоритные портреты многих представителей «теневого» книжного мира – от полуграмотных завсегдатаев парижских книжных рынков до владеющих десятками языков бенгальских библиотекарей. Роберт Дарнтон показывает, какой вклад цензура вносила не только в культурную, но и в экономическую и политическую жизнь общества. Цензура предполагала слаженную работу многих людей, сплетения судеб и интересов которых могут напоминать увлекательный детективный роман.

Роберт Дарнтон

Критика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука
О творчестве братьев Стругацких
О творчестве братьев Стругацких

Перед написанием любой книги необходимо определить некоторые методологические принципы, которыми будет руководствоваться автор.Книга построена по простейшему хронологическому принципу: глава – произведение.Автор не придерживается крайне распространенного ныне «биографического» метода и не стремится трактовать все, что написано авторами через их биографию.Автор не пытается подменить литературоведение эмбриологией. Это разные науки. История создания большинства произведений хорошо известна. Известно, как они менялись, модифицировались, порой очень сильно. Но читатель имеет дело с законченным произведением. Оно и анализируется.Естественно, каждый автор имеет свой взгляд на собственное творчество. Ещё более естественно, что каждый читатель (в том числе и критик) имеет право на свой взгляд на творчество этого самого писателя. Совершенно естественно, что эти взгляды не совпадают и совершенно неестественно, что их несовпадение все время вызывает бурную критику и возражения.

Наталия Николаевна Мамаева

Критика / Прочее / Культура и искусство
Поэтика
Поэтика

Произведение «Поэтика» создал древнегреческий ученый-энциклопедист, известный как основатель классической логики, Аристотель (384-322 г.г. до н. э.)*** Литературное исследование автора является одним из первых в истории произведением, в котором обобщены эстетические знания античного мира. Автор произвел целый ряд теоретико-литературных категорий, объяснив разделение литературы на три вида: эпос, драму и лирику. К научно-творческому наследию Аристотеля относят следующие произведения: собрание произведений по логике «Органон», «Метафизика», «Физика», «Политика», «Этика», «Поэтика», «О душе», «Афинская полития». Аристотель – величайший из философов античного мира, авторитет которого был непоколебим и в эпоху средневековья, когда церковь отвергала все наследие древней Греции, как языческое. В его философской концепции имелось уже много элементов материализма.

Аристотель

Критика
Бунт красоты. Эстетика Юкио Мисимы и Эдуарда Лимонова
Бунт красоты. Эстетика Юкио Мисимы и Эдуарда Лимонова

Тема этой книги — восприятие эстетики Юкио Мисимы в России, реализация идей Мисимы в творчестве Эдуарда Лимонова и некоторых его последователей. Говоря о творческом сходстве двух писателей, автор выделяет такие важные и общие элементы в их прозе, как эстетика молодости, прекрасного тела, тема героя, войны, революционного восстания. В биографиях Мисимы и Лимонова отмечаются как внешние переклички — увлечение западничеством в начале жизни, латентная гомосексуальность, скандальный имидж «неудобного писателя» в родной стране, популярность за границей, увлечение национализмом и попытка революционного восстания, так и внутренние — мотив жизнетворчества, стремление самому творить свою биографию и творить ее прежде всего в соответствии с идеалами своей эстетической системы.Книга рассчитана на читателей, интересующихся общими проблемами культуры.

Александр Владимирович Чанцев

Критика
Кинотеатр повторного фильма
Кинотеатр повторного фильма

Почему мы пересматриваем одни и те же фильмы снова и снова? Одним это дает возможность вернуться в прошлое, другим – осознать настоящее, а иногда просто хочется повторить тот эмоциональный опыт, который был пережит много лет назад. Старое кино заставляет нас увидеть, как изменился мир вокруг нас и как изменились мы сами в этом мире. Кинокритик и эссеист Борис Локшин пересматривает самые разные картины: признанные шедевры мирового кино, культовые советские фильмы, а также когда-то знаменитые, а ныне почти забытые хиты массовой культуры – от «Конформиста» и «Полетов во сне и наяву» до «Эммануэли». Отказываясь от сухого киноведческого анализа, автор рассказывает об этих фильмах живым и ярким языком, выстраивая удивительные цепочки между прошлым и настоящим, личным и общим, смешным и трагическим, а главное – заставляет читателя увидеть эти фильмы в совершенно новом свете.

Борис Локшин

Критика / Прочее / Культура и искусство
«Герой нашего времени»: не роман, а цикл
«Герой нашего времени»: не роман, а цикл

Авторского обозначения жанра главное произведение Лермонтова в прозе не имеет. В критике сразу появилось и утвердилось, за неимением лучшего, обозначение «роман». Было желание подчеркнуть целостность произведения. В наше время теоретиками обоснованы вторичные жанровые образования — книга и цикл. Они устраняют терминологическую несообразность (роман, состоящий… из повестей; это книга, состоящая из повестей) и даже эффективнее помогают понять целостность произведения. Наше исследование устраняет терминологическую невнятицу в обращении к главному лермонтовскому творению в прозе, что уже неплохо, но оно не формально, а содержательно. Усиление внимания к диалогическим связям между компонентами цикла показывает и еще покажет свою плодотворность.

Юрий Михайлович Никишов

Критика
От философии к прозе. Ранний Пастернак
От философии к прозе. Ранний Пастернак

В молодости Пастернак проявлял глубокий интерес к философии, и, в частности, к неокантианству. Книга Елены Глазовой – первое всеобъемлющее исследование, посвященное влиянию этих занятий на раннюю прозу писателя. Автор смело пересматривает идею Р. Якобсона о преобладающей метонимичности Пастернака и показывает, как, отражая философские знания писателя, метафоры образуют семантическую сеть его прозы – это проявляется в тщательном построении образов времени и пространства, света и мрака, предельного и беспредельного. Философские идеи переплавляются в способы восприятия мира, в утонченную импрессионистическую саморефлексию, которая выделяет Пастернака среди его современников – символистов, акмеистов и футуристов. Сочетая детальность филологического анализа и системность философского обобщения, это исследование обращено ко всем читателям, заинтересованным в интегративном подходе к творчеству Пастернака и интеллектуально-художественным исканиям его эпохи. Елена Глазова – профессор русской литературы Университета Эмори (Атланта, США). Copyright © 2013 The Ohio State University. All rights reserved. No part of this book may be reproduced or transmitted in any form or any means, electronic or mechanical, including photocopying, recording or by any information storage and retrieval system, without permission in writing from the Publisher.

Елена Юрьевна Глазова

Биографии и Мемуары / Критика / Документальное