Роман

И.О.
И.О.

Был когда-то в нашей идеологии такой простенький закон: чтобы устранить явление, надо его приостановить. Действовал быстро и безотказно. В литературе и искусстве — прежде всего. Для сатиры — в особенности. Но было и неудобство: для его исполнения требовался целый набор политических тесаков и отмычек, чьи следы видны становились сразу. Как, например, снизить популярность известного писателя? Ну, следовало сказать, что он «давно специализировался на писании пустых, бессодержательных и пошлых вещей, на проповеди гнилой безыдейности, пошлости и аполитичности, рассчитанных на то, чтобы дезориентировать нашу молодежь и отравить ее сознание». Или, допустим, что он «изображает советские порядки и советских людей… примитивными, малокультурными, глупыми, с обывательскими вкусами и нравами». А в заключение — подытожить: «Злостно-хулиганское изображение… нашей действительности сопровождается антисоветскими выпадами». Когда это говорилось о Зощенко, да еще в постановлении ЦК — мужественно отмененном ЦК нынешним, — многих нет-нет и брала оторопь. Грубая работа все-таки чувствовалась. А та самая молодежь, сознание которой он хотел «отравить», с еще большим интересом тянулась к его плохо припрятанным родителями книгам, читая втихомолку, украдкой, из-под крышки школьной парты. Постепенно премудрый закон обветшал. Но не умер, а преобразился. В новый, более либеральный. Его суть заключена во фразе одного умного — сейчас не установить кого именно — человека: «Сейчас не время…» Если старое постановление просто констатировало: «В стихах Хазина „Возвращение Онегина“ под видом литературной пародии дана клевета на современный Ленинград», то потом стали говорить несколько иначе: «Когда весь советский народ, успешно преодолев последствия культа личности, строит коммунистическое завтра, которое наступит в 1980 году, вы предлагаете…» Что предлагал Александр Хазин (1912–1976) в середине шестидесятых годов? Да то же, что и в середине сороковых, когда наш народ, победив фашистов ценой великих жертв, казалось, вот-вот вздохнет свободно и начнет свободно восстанавливать истребленное и утраченное, весело расставаясь с тем, что мешает. Во имя этого он и написал: «В трамвай садится наш Онегин. О бедный милый человек! Не знал таких передвижений его непросвещенный век. Судьба Онегина хранила — ему лишь ногу отдавило, и только раз, толкнув в живот, ему сказали: „Идиот!“ Он, вспомнив древние порядки, решил дуэлью кончить спор, полез в карман… но кто-то спер уже давно его перчатки. За неименьем таковых смолчал Онегин и притих».

Александр Абрамович Хазин

Проза / Роман
Защита Периметра. Второй контракт
Защита Периметра. Второй контракт

После возвращения в реальный мир Роман и слышать не хотел о «Защите Периметра». В награду за то, что громадный звездный флот под его командованием успешно разгромил множество врагов, угрожавших безопасности галактического человечества, Роман получил тяжелую форму зависимости от виртуальной реальности. Очнувшись в вирт-капсуле, он желал только одного – встретить Георгия Иннокентиевича, человека, который когда-то его нанял, и поговорить с ним по-мужски. Но когда позвонила Мия, помощница нанимателя и бывшая возлюбленная Романа, он забыл обо всем, услышав от нее главное: столь тщательно создаваемая им в игровой реальности Империя в опасности…

Михаил Александрович Атаманов , Михаил Атаманов

Фантастика / Проза / Боевая фантастика / Космическая фантастика / Фантастика: прочее / Роман / РПГ
Уратмир
Уратмир

В попытке объяснить, понять, представить окружающую нас Вселенную, люди делают, выносят и выдвигают предположения. Затем, в попытках истолковать сформулированные предположения, человек прибегает к тем инструментам и процедурам, которые возникали и формировались в течение относительной эволюции, в проявленном определённом многообразии человеческой жизни. Фундаментальная последовательность пространства наук – математики, физики, химии, философии, астрономии, географии, экологии, биологии – сходится к познанию природы явлений. Сопоставление с реальностью происходит через цифру, цвет, формулу, фигуру, весы, циркуль, наугольник. Мы же предлагаем мысль, опосредованную через букву, слово, предложение и, наконец, эту книгу. Эксперимент над образцом: Что мы? Для чего мы? Что вокруг нас? Из чего всё? Зачем так, а не иначе?

Дмитрий Олегович Буркин

Фантастика / Сказочная фантастика / Социально-философская фантастика / Юмористическое фэнтези / Роман
Серенада на трубе
Серенада на трубе

…Я могла бы проговорить до утра и так и не рассказала бы про все, я хочу только вам доказать: на этом свете стоит делать лишь то, что ты делаешь от всего сердца, и вообще жить так, как тебе по душе. Отказаться от богатства ради большой любви, как это сделала Мутер, даже если после этого сойдешь с ума. Потому что ее безумие — не из-за бедности, а из-за великого, непереносимого одиночества, из-за любви, которая живет, хотя отца уже нет. Никто не заставит тебя быть не тем, что ты есть, но для этого нужна смелость, нужно бесстрашно понять, чего ты стоишь, а не воображать, что ты беседуешь с богом, когда на самом деле бог не умеет и говорить. Разве он с кем-нибудь разговаривал? Вот что я хотела сказать. Сказать и от имени Мананы, и от имени Эржи, потому что они тоже так думают, как и я. Правда, я их никогда не спрашивала, но разве обязательно спрашивать? Не надо слишком много слов.  

Сынзиана Поп

Проза / Роман
Глаза Сфинкса
Глаза Сфинкса

Книга необычная. Как следует из заглавия, тема книги – наркомания. Автор – нарколог, больше десяти лет работает в различных наркологических клиниках Нью-Йорка. Среди его пациентов – люди самых разных профессий, разного социального положения, разных национальностей, в том числе наши бывшие соотечественники. Жанр произведения – роман. Но это не классический художественный роман, хотя в произведении можно найти и элементы романа тоже. Это и не введение в наркологию, хотя, безусловно, в произведении читатель может почерпнуть для себя немало специальных медицинских сведений. Петр Немировский создал как бы свой жанр, мастерски синтезировав в одном произведении традиционные жанры. Автор ведет с читателем откровенный разговор о том, что такое наркомания, как эту болезнь лечат в США, и почему ее вообще сложно лечить. Автор развенчивает существующие о наркомании мифы и рассказывает о малоизвестных сторонах этой страшной болезни. Он часто задает себе и читателю прямые, «лобовые» вопросы. Но, как оказывается, на простые вопросы ответы бывают очень сложными, неоднозначными. Книга «Глаза Сфинкса» будет интересна, в первую очередь, тем, кто лично столкнулся с этой бедой. И профессионалам, которые работают в этой области. Но книга представляет интерес и для самого широкого читателя. Автор поднимает серьезные вопросы врачебного долга, гуманизма, сострадания к ближнему. И еще: «Глаза Сфинкса» – это талантливое, яркое изображение современного Нью-Йорка, взятое в своеобразном ракурсе. Читая книгу, видишь перед собой как бы вертикальный срез Города Большого Яблока – города неидиллического, сложного, жестокого и – одновременно – доброжелательного, открытого, чуткого к чужой боли.

Петр Немировский

Проза / Роман / Современная проза
Связанные Искушением
Связанные Искушением

Лилиана Скудери была влюблена в Ромеро с момента, когда она впервые увидела его. После того, как ее сестры были выданы замуж по тактическим соображениям, она надеется, что ей позволят самой выбрать мужа, но когда отец обещает ее мужчине вдвое старше ее, эта надежда рушится. Никакие мольбы не заставят его передумать. Ромеро всегда игнорировал флирт Лили. Ее возраст и статус делали ее недоступной, но даже такой верный долгу человек, как он, может контролировать только себя. Желать ее, когда она должна выйти замуж за другого, может означать войну между Нью-Йорком и Чикаго, а Ромеро всегда ставил "Коза Ностру" на первое место. Лили подозревает, что ее сестры и Ромеро рискнули бы всем ради нее, но стоит ли ее счастье столько? Стоит ли любовь войны между "Коза Нострой" и бандой?

Кора Рейли

Проза / Роман / Романы / Эро литература
Сломленная (СИ)
Сломленная (СИ)

Далеко не все люди рождаются в состоятельных семьях, где не знают нужды в деньгах, уважении, внимании и жизнь похожа на картинку из глянцевого журнала – такая же яркая, безупречная, без изъянов. Далеко не все находят взаимную любовь, которая длится до последней минуты, до последнего вздоха, до гробовой доски. Иногда за свое счастье приходится бороться, выживая в суровом обществе, день за днем доказывая, что у тебя есть право быть в этом мире.        Главная героиня – Эмма – родилась в бедной семье и не знала счастливого детства. Да и школьные годы – не то, что можно вспомнить с улыбкой на лице. Несмотря на это, она продолжает улыбаться и радоваться каждому прожитому моменту, ища во всем только хорошее. Но жизнь то и дело заставляет девушку и ее семью переживать все новые и новые испытания. Сможет ли Эмма справиться с этими трудностями и не сломаться?

Кэтрин Коин

Остросюжетные любовные романы / Современные любовные романы / Проза / Роман / Романы
Случайная вакансия
Случайная вакансия

В Пэгфорде на сорок пятом году жизни скоропостижно скончался член местного совета Барри Фейрбразер. Это событие повергло горожан в шок. В провинциальном английском городке с мощеной рыночной площадью и древним монастырем, казалось бы, царит идиллия, но так ли это в действительности? Что скрывается за красивыми английскими фасадами?На самом деле тихий городок уже давно находится в состоянии войны. Богатые конфликтуют с бедными, подростки – с родителями, жены – с мужьями, учителя – с учениками… Пэгфорд не такой, каким кажется на первый взгляд.Но освободившееся кресло в местном совете только обостряет все эти конфликты и грозит привести к такой войне, которой еще не видел маленький городок. Кто сумеет победить на выборах, наполненных страстью, двуличием и неожиданными разоблачениями?Это большой роман о маленьком городе и первая книга Джоан Роулинг для взрослых. Прекрасное произведение, созданное удивительным рассказчиком.

Джоан Кэтлин Роулинг

Проза / Роман