Влас Михайлович Дорошевич – современник Чехова, почти его ровесник. Сделал себе громкое имя как фельетонист в одесских газетах, а потом издатель Сытин, организовав газету «Русское слово», пригласил Дорошевича к себе.Зарисовки Дорошевича о каторге сравнивают не только с чеховскими, что вполне предсказуемо, но и с «Колымскими рассказами» Варлама Шаламова, разумеется, с той разницей, что автор изучал каторгу хоть и близко, но все-таки извне. Цель у Дорошевича была совершенно конкретной – увидеть каторгу «такою, какова она есть», а не такой, какую чиновникам «будет угодно показать» ему. Увидеть и написать об этом.«Сахалин» – это книга нравов. Дорошевич дает социологический срез каторги, описывает ее быт, типы каторжан и островного начальства, типологию преступлений и преступников, наказуемого и карающего, а также их сходство и легкость перехода из одной категории в другую.Самое очевидное и самое горькое, что ты понимаешь, читая эту книгу, это то, что она не устарела и спустя столетие. И сейчас выжить в условиях нашей пенитенциарной системы невероятно сложно. А выжить, не потеряв человечный облик, – еще сложнее.
Влас Михайлович Дорошевич
«– Вас желает видеть г-жа Маурина.Ах, черт возьми! Маурина…– Попросите подождать… Я одну секунду… одну секунду…»
«Господин с разъяренным лицом влетает в кабинет.– Вы господин редактор?Сидящий за столом мужчина молча наклоняет голову.– В вашей газете напечатана про меня гадость, клевета, гнусность. Вы смеете утверждать, будто я совершил мошенничество, когда я сделал только подлог!..»
«Представленіе «Мефистофеля» начиналось въ половинѣ девятаго.Въ половинѣ восьмого Арриго Бойто раздѣлся и легъ въ постель.– Никого не пускать, кромѣ посланныхъ изъ театра…»
«Мы с беатенбергским пастором, вдвоем, сидели на Амисбюле и пили молоко.У нас, в горах, было еще светло, а в долинах уже наступил вечер. Интерлакен глубоко, внизу, мигал тысячами огоньков, – словно тысячи светляков собрались и держали совет. Розовая Юнгфрау мертвела и одевалась в белый глазет.Был тот час, когда душа человека расположена к размышлениям и мечте…»
«– Так смотри же, принеси мне хороший подарок! – кричала О-Мати-Сан своему мужу Ки-Ку, который в первый раз отправлялся в город.– Принес мне подарок? – встретила она его вопросом, когда Ки-Ку вернулся…»
«Сальвини был в бешенстве.– Болван! Идиот! Осел, который не умеет ступить шага!Он топал ногами, плевал, ругался, как извозчик…»
«– Жениться ли на актрисе?Этот вопрос задавался тысячи раз и на него можно ответить тысячью анекдотов или тысячью печальных историй…»
«РапортЧесть имею донести вашему превосходительству, что во вверенном мне участке околоточный надзиратель Силуянов, Аким, с 12-го сего февраля пропал и на службу более не является. По наведенным на дому у него справкам, Силуянов 12 февраля, выйдя утром из дома, более в оный не возвращался, и где находится, ни жене, ни детям, ни прислуге, – неизвестно…»
«Франческа да-Римини так рассказывает в "Божественной комедии" о любви к Паоло, о смерти:– Однажды мы читали историю Ланчелота, вдвоем и беззаботно. Одна строка нас погубила! Когда мы прочли, как этот страстный любовник покрыл поцелуем улыбку на устах, которые он обожал, – тот, кого даже здесь никогда не разлучат со мной, весь дрожа, прильнул поцелуем к моим устам. Книга и тот, кто ее написал, были нашими могильщиками, – и в этот день мы больше не читали…»
«Высшее специальное учебное заведение. Совет. На столе – листы с результатами конкурсных испытаний.Директор. Ну-с, приступим. Сколько желающих?Секретарь. 500.Директор. Ой-ой-ой! А мест?Секретарь. 50…»
«В кандальном отделении «Нового времени», в подвальном этаже, живет старый, похожий на затравленного волка, противный человек с погасшими глазами, с болезненным, землистым лицом, с рыжими полуседыми волосами, с холодными, как лягушка, руками…»
Мегапроект «Антология сатиры и юмора России XX века» — первая попытка собрать воедино творения лучших сатириков и юмористов уходящего столетия.
«Скончался A.A. Рассказов.Какое старое это имя!Какого далекого, какого другого времени!Все те светила, среди которых небольшой, но яркой звездочкой горел в Малом театре его талант, давным-давно перешли в "труппу Ваганьковского кладбища"…»
«Азраил, ангел смерти, летая над землей, коснулся своим крылом мудрого кади Османа.Судья умер, и бессмертная душа его предстала пред пророком. Это было у самого входа в рай.Из-за деревьев, покрытых, словно розовым снегом, цветами, доносился звон бубнов и пение божественных гурий, призывавшее к неземным наслаждениям…»
«Есть такой еврейский анекдот.Старый еврей рассказывает:– Ай, ай, ай! До чего нынче народ шарлатан пошел.– А что?– Присватался к нашей дочке один себе жених…»
«Это было в поездку между Веной и Подволочиском. По всей Европе вы летали с экспрессами, носились, как вихрь, – от Вены к Подволочиску поезд идет медленно, словно нехотя, – и колеса стучат: – Читайте! Читайте!…»
«Со сцены сошла царственная семья:– Коклэнов.Носителем великой фамилии остался Коклэн-сын. Хороший актер.Но… быть только хорошим актером и называться Коклэном…»
«– К вам г-н Пулеметов.– Пулеметов! Пулеметов! Где я слышал эту фамилию?– Просят принять их на одну минутку. Говорят, что по очень важному делу.– Хорошо. Проси…»
Сверхпопулярный в России на рубеже веков «король фельетона» и «король репортажа» Влас Михайлович Дорошевич (1865–1922) – талантливый, остроумный, азартный – не смог отказать себе в притязании на еще один титул. Он создал собственное царство литературно-этнографической сказки. Дорошевич много странствовал по миру, жадно впитывал впечатления. «Каждый день узнаю, вижу такую массу нового, интересного, что сразу нет возможности даже сообразить все. Мне часто кажется, что я сошел с ума и все, что я вижу кругом, – кошмар. До того все чудовищно и красиво в одно и то же время». Это он об Индии. Многие из придуманных Дорошевичем (или все-таки услышанных?) индийских легенд и мифов – о клевете, о реформах, о статистике, о приспособленцах, о дураках – российским властям того времени казались опасными и несвоевременными. Но времена и власти меняются, а сказки Дорошевича, как и положено настоящим сказкам, остаются актуальными.
Влас Михайлович Дорошевич , Семен Владимирович Букчин
А почему бы на время не забыть о заботах, рутине и серых буднях? Почему бы не сделать паузу и отдохнуть, почитав что-нибудь для души? Мы предлагаем вам очень действенную терапию – сказочную! У вас в руках – «Волшебный источник» – самая сказочная книжная серия, в которой собраны наиболее известные и любимые сказки народов всего мира. На страницах изданий серии вам откроется волшебный мир английских, арабских, датских, индийских, немецких, французских, украинских, японских, конечно же, русских и многих других сказок. Вашему вниманию предлагается открыть удивительный и загадочный мир китайских сказок, легенд и былей, прикоснуться к традициям и верованиям одной из самых древних мировых цивилизаций.
«В Дамаске жила девушка, по имени Таис. Она была так прекрасна, что когда вечером смотрела на небо, звезды от злости срывались с места и гасли от зависти. Она была прекрасна. Аллах сказал сатане:– Касаясь всего своими мерзкими руками, не смей касаться Таис. В красивейший сосуд я хочу налить лучшего масла, – пусть она будет так же прекрасна душой, как и телом…»
«Двадцатипятилетний юбилей В.А. Гиляровского как "короля репортеров" приходился на осень 1905 года.Между 17 октября и 9 декабря…То было время не для королевских юбилеев!Сегодня празднуется 25-летний юбилей беллетриста Гиляровского…»
«– Марья Гавриловна.Так фамильярно зовет ее Петербург, Одесса, Нижний Новгород, Тифлис, Варшава, Москва, Ростов-на-Дону, Казань, Полтава, – вся Россия.В Париже вы не услышите слова "Бернар", – Париж зовет свою великую артистку просто "Сарой"…»
«Иванов-Козельский.Какие светлые, какие мрачные воспоминания вызываешь ты, – это имя.Я знал двух Ивановых-Козельских. Одного – артиста, находившегося на вершине своей славы, полного таланта, сил, любви к искусству; его глаза горели восторгом, когда он говорил о своем боге – Шекспире и о пророке этого театра – Томазо Сальвини; он был идолом толпы, переполнявшей театр; идолом, глаза которого сверкали вдохновением и звуки голоса западали глубоко в сердце…»
Российский «король фельетона» и «король репортажа» Влас Михайлович Дорошевич (1865–1922) не смог отказать себе в притязании на еще один титул – создал собственное царство литературно-этнографической сказки. Он много странствовал, в Китае впервые побывал в 1897 году, после путешествия на Сахалин. Его «китайские сказочки», полные восточной экзотики, неподражаемой народной мудрости и юмора, не могли ввести в заблуждение русскую цензуру, доносившую по начальству, что газета «Русское слово», «несмотря на неоднократные замечания, не прекращает печатать аллегорические сказки Дорошевича». Сказка, давшая название этому сборнику, рассказывает о том, как любознательный богдыхан Сан-Ян-Ки вынужден был притвориться мертвым, чтобы впервые в жизни прошествовать по улицам Пекина и хотя бы таким образом узнать, как живет его народ. Первое путешествие стало для него и последним – богдыхана, узнавшего правду, придворные уложили в могилу живьем. А первое, что сделал его наследник на троне, – отрубил голову придворному историку, первому церемониймейстеру и верховному жрецу. И что прикажете делать цензору? Ясное дело, запретить!
«Мне кажется, – я вижу кладбище, и принц Гамлет в черном плаще, с бледным, печальным лицом, – бродит среди памятников. Вместо "друга Горацио" с ним "1-ый актер", – тот самый, который со слезами читал рассказ о бедствиях Гекубы, – хотя "что он Гекубе, и что Гекуба ему?".Только "могильщик" изменился. Одно из тех лиц, которые мы видим на всех юбилеях – живых и мертвых…»
«Сегодня, в день первого русского актёра, любопытно набросать силуэт:– Последнего русского актёра.Новорождённого.Ему 20 лет. Прекрасный возраст!..»