– Вас понял, вопрос – вы можете обозначить цель?
– Мы можем обозначить себя, все кто вокруг агрессоры.
– Положительно, обозначь себя, Ворон.
Сразу несколько лазерных лучей врезаются в небо через проломы в крыше, выглядит как на дискотеке под открытым небом – только не до веселья.
– Вижу несколько лазерных лучей, вопрос – это вы?
– Положительно, это мы!
– Иду на заход, спрячьтесь и не стреляйте. Можем промахнуться.
Лейтенант уже обозначил цели, для верности – вручную. Местность буквально покраснела, квадраты, прямоугольники, треугольники, точки налезали друг на друга, сливались в яркое, кровавое пятно.
– Готовность?
– Есть готовность, все системы стабильны.
– Есть наведение, работаем в две руки, делай танки.
– Вас понял, делать танки.
Система вооружения позволяла теперь одновременно вести огонь из легкой и средней пушки, для этого установили амортизаторы и укрепили фюзеляж самолета. Танки можно было уничтожить ракетами Вихрь – но самолет уже ложился на вираж, на широкую дугу, кренясь влево – и в таком случае единственным выбором оставалась длинноствольная пушка калибра 57 миллиметров .
Опытным путем установили, что для борьбы с танками наиболее подходящий режим огня – очередями по три. Андрияш решил отсекать по два, чтобы не рисковать отказом техники из-за экстремального режима работы. Левый борт самолета запульсировал пламенем от работы тридцатимиллиметровых скорострелок, на земле вдруг начался фейерверк, полетели в разные стороны брызги огня – и лейтенант сам нажал на кнопку огня, наводя прицел точно на МТО** танка
Та-тах!
Пушка выплюнула два наряда со стальными сердечниками, через пару секунд они достигли цели, врезались в тонкую броню и пронзили ее насквозь.
Та-тах!
Один из снарядов вбил обратно открытый люк вместе с танкистом.
Та-тах!
Стоящий рядом второй танк попытался двинуться с места – и застал, пораженный ювелирным ударом сверху в башню.
Та-тах!
На всякий случай – и снова в башню, из-под которой же показался дымок. На земле, там, где только что пульсировали белым маленькие, с муравья фигурки людей, там, где работали несколько крупнокалиберных пулеметов – теперь было сплошное месиво.
– Ворон один, прошу оценки эффективности.
– Гром-два хорошо легло, основные огневые точки подавлены. Слева от нас есть снайперская позиция, какой-то дух несколько раз пытался пробить нас оттуда.
– Принято, посмотрим.
Бросив оружие, дух убегал по дороге.
– С одного выстрела, лейтенант? – спросил Бульба.
Вместо ответа Андрияш подвел перекрестье прицела и нажал на спуск, даже не меняя тип снаряда. Маленькая, белая, спасающаяся от смерти фигурка брызнула на экране, распадаясь на части…
– Молодец.
– Так точно.
– И наглец. Ворон один, снайпера больше нет.
– Принято, спасибо. У нас была задача провести разведку северо-восточнее этой точки, агрессор пришел оттуда.
– Принято, Ворон один, посмотрим.
– Спасибо за помощь – совершенно по-граждански сказал находящийся где-то внизу, в кромешной тьме и в вот-вот готовом развалиться здании спецназовец – удачи вам, летуны. Мягкой посадки.
– Господин подполковник, земля просит провести разведку северо-восточнее от них.
– Район не зачищен, я сейчас поднимусь на предельную и пойду дугой. Опасаюсь, как бы не достали с гор, там нашими и не пахнет.
– Там штурмовики днем долбали.
– Но все ли раздолбали? Держите готовность.
– Принято.
Тональность рева двигателей изменилась, они зазвучали глуше и громче. Усиливая левый крен – этот самолет почти никогда не делал правых виражей – Громовержец начал подниматься повыше в небо.
*