— Давай, босс. Я нырну, а ты пока подержи этих двоих на мушке!

Он подмигнул даме – шутка, мол! – и нахлобучил миску на макушку. Минутой позже радостно захохотал и пихнул Корнелиу в бок.

— Ты не поверишь – этот лысый хрен собрал мыслив на коленке!

Корнелиу поскреб подбородок и махнул хозяину. На столе появилась кружка пива.

— С зарплаты отдашь. Звать как?

Он просипел имя и снова закашлялся. Корнелиу вопросительно посмотрел на Раковскую, но та лишь повела плечом – а я почем знаю, как его зовут?

— Как? Эван?

Он кивнул. Да. Эван. Годится.

Гарри Поттер и удачная встреча

Гарри слышал вроде бы, а может, это Джинни прочитала ему вслух из какой-нибудь книги – когда носила Джима, она читала книги пачками, полулежа в кресле, поглаживая большой живот, – да, в один прекрасный день она с таинственным видом прочла: «Если чего-то очень хочешь, вся Вселенная будет способствовать исполнению твоего желания». Гарри рассмеялся высокопарной фразе и спросил, не хочется ли чего-нибудь Джинни. Ей хотелось всевкусных леденцов со вкусом брокколи, и в первой же распотрошенной пачке их нашлось штук пять. «Вот видишь!» – Джинни округлила глаза, и Гарри спрятал палочку.

Когда камин засигналил о входящем вызове и в языках изумрудного пламени появился Виктор Крум, Гарри готов был взять назад весь свой скепсис. Только вчера он подумал о том, что Крум – единственный знакомый ему выпускник Дурмштранга, и хотя вряд ли он знает Смита (а сам Гарри много ли знал выпускников Хогвартса на двадцать лет старше себя?), но у него хотя бы можно будет спросить, или заручиться рекомендацией, или хоть что-нибудь… В общем, это была единственная зацепка с Дурмштрангом, и вот не прошло и суток, как эта самая зацепка появляется у него в камине и дружелюбно улыбается:

— Твой элф говорил, ты ехал в Романия с другом. Я догадался про заповедник.

Крум был удивлен не меньше самого Гарри. Это ведь надо было надоедать отделу международных связей, заказать камин с Англией, и все только для того, чтобы обнаружить на той стороне насупленного эльфа, который сообщил, что хозяин в Румынии, и погасил камин. Правда, добраться до каминной сети заповедника была едва ли не сложнее, чем до английской, но племянник министерского работника… Короче, можно ли поговорить с Гарри Поттером прямо сейчас?

Гарри радостно указал на кресло и демонстративно помахал подвеской–переводчиком – продираться через крумовский акцент было куда хуже, чем слушать перевод.

Строго говоря, Круму нужна была Джинни. Они – кто они, у Гарри не было ни малейшего желания разбираться – подготовили книгу о молодых квиддичных командах Восточной Европы, такая замечательная и полезная книжка, помогает поверить в свои силы и отличный подарок для будущей звезды спорта, и было бы очень здорово, если бы сама Джинни Поттер написала для книги такой маленький отзыв или чуть побольше предисловие, а то и вовсе бы рассказала о ней для газеты. Книжка, кстати, вот – сигнальный экземпляр. Да, чай, и спасибо, капелька бренди будет в самый раз.

Гарри похвалил идею, книжку, посулил предисловие и интервью для газеты сразу после Рождества. Потом обсудили погоду, вкуснейшие бисквиты, катание на лыжах и Виолу, которую Крум прекрасно помнил и велел передавать привет, и тогда Гарри решился:

— Виктор, можно вопрос? Я понимаю, что звучит он странновато и шансы невелики, но вдруг. В Дурмштранге учился такой Эван Смит. Ты не знаешь его?

Виктор нахмурился.

— Смит? А когда учился?

— Лет двадцать назад, – обреченно выговорил Гарри.

— Эван Смит… Э, так это же Бладжер Эван!

— Бладжер Эван? – переспросил Гарри, покосившись на кулон. – Как в квиддиче?

— Его так прозвали в команде, – кивнул Крум.

— Он играл в квиддич?

Если Смит и был похож на что-то из квиддичной экипировки, то скорее на биту.

— Нет, но он страшно хотел стать спортивным обозревателем для «Вестника». Или хотя бы просто корреспондентом. Писал что-то время от времени, но я не читал толком. Крутился возле команды, пытался разжиться интересной информацией. Надоедливый был, маленький, круглый – налетал, как бладжер, и отделаться от него было невозможно.

Гарри молчал и дышал через раз, боясь спугнуть удачу. Что должно случиться с человеком, чтоб из напористого крепыша он превратился в тощего молчуна, да еще и подрос? Явно что-то очень серьезное. Нет, можно конечно, подозревать совпадение имен. Вот только много ли Эванов Смитов могло учиться в Дурмштранге?

— А где он сейчас? – спросил Гарри как можно небрежнее.

— О, там что-то печальное, – помрачнел Виктор. – Вроде как он пытался подобраться к Карпати – ты не знаешь, был здесь такой деятель лет пять назад. Причем странно, был не из наших, но дела крутил темные и опасные. Говорили, что после встречи с ним Бладжер стал сам не свой…

Гарри весь обратился в слух. Что за мутная история, не новый ли Волдеморт нарисовался?

— Будто ему память стерли, – продолжал Виктор. – Или еще что. Я не встречал его, слышал, как ребята в команде говорили. Кажется, его поместили в больницу.