— И то благо, — согласился Роберт. — А теперь вали на хуй, не желаю больше видеть тебя!

Изгнав невесту, его высочество призвал главного егермейстера сэра Стивена Гилмора, и приказал тому готовить большую облаву на богомерзкого дракона. Сэр Стивен потеребил седую бороду и сказал в ответ:

— Не смею докучать вашему высочеству непрошеными советами, однако осмелюсь заметить…

— Короче, — перебил его Роберт. — Не тяни хорька за яйца, дело говори.

— Дык я чего… — замялся егермейстер. — Отец Бенедикт того самого… изгнал, так сказать, крестной силой…

— На крестную силу надейся, а сам не плошай, — процитировал Роберт народную мудрость. — Господь помогает тому, кто сам себе помогает. Осознал?

— Так точно! — ответил сэр Стивен и вытянулся, как в пешем строю при приближении главнокомандующего.

— То-то же, — глубокомысленно произнес Роберт. — К завтрашнему утру успеешь все подготовить? Тогда выступаем на рассвете. Проинструктируй псарей, чтобы собаки были в наилучшей форме, и замысел облавы досконально продумай, дракон — это не вепрь и не медведь, это зверюга охуеть какая сообразительная. И обязательно учти, что он по деревьям лазит, как медвежонок, и даже ловчее. Осознал?

— Так точно! — рявкнул сэр Стивен. — Разрешите уточнить один частный вопрос?

— Уточняй, — разрешил Роберт.

— Как дракона убивать будем? — спросил Стивен. — Меня на последнем молебне не было, но ребята говорили, что если от дракона какой член отрубить, то отрубленное прирастает, где росло, а если его целиком разъебать, священным огнем, например, то получившийся пепел оборачивается неведомой хуйней, и хуйня эта улетает на хуй, и расхуярили дракона или нет — хуй его разберет. Я сам в драконоборчестве опыта не имею, но сдается мне, эту тварь ни копьем проткнуть, ни стрелой поразить толком не получится. Может, ядом попробовать? Приказать бабкам, чтобы бледных поганок насобирали…

— Не пойдет, — прервал его Роберт. — У бледной поганки яд медленный и поражает только печень, а когда дракон распадается на мелкую хуйню, какая там, к хуям, печень? Не сгодятся бледные поганки.

Стивен печально покачал головой и сказал:

— Мухоморы тем более не сгодятся. Мухомором и мужа не всякого с ног свалишь, а уж дракона-то… Гадюк наловить много тоже не получится, не сезон… Затрудняюсь даже предположить, ваше высочество, какой яд тут пригодиться может…

— Предлагаешь отменить облаву? — спросил Роберт. — Типа, нехай господь позаботится?

— Было бы неплохо, — кивнул Стивен.

— Хуй тебе, а не неплохо! — веско произнес Роберт. — Возлагать на всевышнего то, что под силу дворянину — кощунство и богохульство, это все равно, что божье имя маленькими рунами написать или сказать, типа, бога на хуй.

— Свят-свят-свят! — воскликнул Стивен и испуганно перекрестился.

— Мы таким путем не пойдем, — продолжил Роберт свою речь. — Мы пойдем другим путем. Мы дракона убивать не будем, мы его заживо похороним.

— Ого! — восхитился Стивен. — Не сочтите за лесть, ваше высочество, но вы гений! Заловить сетями, опутать и в яму… или в склеп…

— В железную клетку, — уточнил Роберт. — Запутаем сетью в пять слоев, а сверху хладное железо, и пусть там сидит до страшного суда. И святой водой поливать два раза в день для. Еще можно монаший пост выставить, пусть молятся непрерывно, чтобы ему еще хуевее стало. Здорово я придумал?

— Так точно, ваше высочество! — согласился Стивен. — Разрешите выполнять?

— Выполняй, — разрешил Роберт. — По ходу с Реджи посоветуйся, он в охоте не силен, но военачальник во всем уделе наилучший, не считая меня. А в специальных мероприятиях однозначно наилучший, я имею в виду засады всякие, блокирования, прочесывания… Леса в его владениях самые густые во всем уделе, там такая браконьерская вольница опизденевшая… Как подготовишь замысел, обсуди его с Реджи, он парень толковый, плохого не посоветует. Осознал?

— Так точно! — вытянулся Стивен.

— Тогда иди с богом, — сказал ему Роберт.

После Стивена кабинет ярла посетил новоиспеченный дворянин Джон Сильвер. Ему Роберт собирался поручить самую грязную часть предстоящей работы — непосредственное пленение богомерзкой твари. Очень уж опасное это дело, притом не только для земной жизни осмелившегося, но и для бессмертной души.

— Я в тебя верю, Джон, — сказал ему Роберт. — Ни в кого не верю, а в тебя верю. Из всех этих мудаков благородных любой зассыт, кроме разве что Реджи, а ты не зассышь. Ты и на болоте не зассал ни в первый раз, ни во второй, значит, и теперь сохранишь присутствие духа. Предать — предашь, если случай представится, но не более того. Но предать тебе не представится случая, потому что этот пернатый дракон — такая богомерзкая сатанинская тварь… Ты чего дергаешься?

Сэр Джон Сильвер сделал странное движение, как будто собрался пасть на колени, но передумал.

— Ваше высочество, я не думал, что вы знаете… — начал он и замолчал, не зная, как продолжить свою мысль.