— Не разбежится, — заверил его Мелвин. — Бенедикт — отличный демагог, объяснит им все что надо, не разбегутся.

— Роберт в городах какую-то херню замутил, — сказал Реджи. — Налоги, хуйлоги… Я, если честно, не понял ни хера, но городские главы ходят теперь счастливые, будто мухоморов объелись, и готовы за сэра Роберта хоть на самого Сатану походом идти. Надо всю эту херню подвердить первым же указом.

— Подтвержу, — кивнул Мелвин. — Титулов, привилегий и вольностей раздам щедрой рукой немеряно, никто не уйдет обиженным. Празднество устрою трехдневное. Я же не долбоеб непонимающий, моим отцом ярл был, меня учить не надо, как дружину и народ задабривать. Все будет нормально, не волнуйся и не суетись. Я хоть и молодой, но феодальное дело разумею. А если где лажанусь, ты подскажешь.

— Регентом возьмешь? — спросил Реджи.

— Хуегентом! — ответил Мелвин. — Губы не раскатывай, будешь первым рыцарем, и хватит с тебя.

— Тоже неплохо, — улыбнулся Реджи. — Готов принести присягу вашему высочеству хоть сейчас.

— Вот и заебись, — резюмировал Мелвин. — Эй, бойцы! Слышали, что барон Хеллкэт говорит? Есть возражения?

— Никак нет! — браво отрапортовал какой-то десятник.

— Вот и заебись, — повторил Мелвин. — Плащ мне найдите какой-нибудь, быстро! Негоже его высочеству трясти мудями по родному замку, верно?

— Так точно! — гаркнул тот же десятник. — Извольте принять от чистого сердца!

И протянул сюзерену собственный плащ. Его высочество принял чистосердечный дар, понюхал, поморщился, но ничего говорить не стал, а невозмутимо закутался в несвежую тряпку.

— Реджи! — позвал он. — Отправь кого-нибудь, пусть пройдется по постам, скажет, что я вернулся, чтобы не пугались. Я, конечно, неуязвимый, но негоже, когда ярл Локлир бродит по родному замку, истыканный стрелами, как мудак. И распорядись, пусть тело узурпатора готовят к похоронам со всеми почестями. Хоть и был он врагом и узурпатором, но врагом был достойным и никакого урона его чести я не допущу, понятно?

— Разрешите уточнить, сэр Роберт погиб от руки вашего высочества? — спросил Реджи.

— От зубов, — уточнил Мелвин. — Я когда с ним сражался, псом оборотился, я же голый был, а он с мечом, без зубов не осилить, будь ты хоть десять раз неуязвим. Он храбро сражался, переднюю лапу, считай, подчистую отрубил. Если бы не неуязвимость, победил бы меня однозначно. Храбрым рыцарем был сэр Роберт, несмотря на свои идеи мудацкие.

— Ваше высочество изволит намекать на коммунизм? — уточнил Реджи.

— Да уж не на то, что бойцам жалование выплатил! — ответил Мелвин и натянуто рассмеялся. — На коммунизм, конечно, на что же еще? Эй, воины, слушайте и не говорите, что не слышали! Пока я правлю Локлиром, никакой свободы здесь не будет и никакого равенства тем более, а братство будет исключительно боевое! Правильно я говорю, ребята?

— Правильно! — закричали кнехты. — Долой коммунаров! Да здравствует его высочество сэр Мелвин!

В целом смена власти в Локлирском замке прошла быстро и безболезненно. На внутренний двор замка выкатили бочку вина, выпили, затем рыцари и кнехты присягнули новому ярлу и пошли кто спать, кто караулить. Никто не ругался, не возмущался, и про покойного ярла Роберта почти не вспоминали. В самом деле, что про него вспоминать? Феодал был великий, интриговал и сражался достойно, а что проиграл в схватке за власть — так не всем же выигрывать. Нормальный рабочий момент, как потом будут говорить коммунары в подобных случаях.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. Торжество справедливости

1

Лет сто, а может, и двести тому назад в Англии вошла в обиход традиция, чтобы у каждого замка над главной башней развевался флаг феодала, этим замком владеющего. Обычно на таком флаге изображается родовой герб, чаще всего в сильно упрощенном виде, потому что не для всякого цвета существует водостойкая краска, пригодная для нанесения на прочную джинсовую ткань. Иногда, если герб совсем трудно похоже изобразить на ткани, флаг делают на основе не герба, а какого-нибудь простого рисунка наподобие креста, разноцветных полос или чего-нибудь еще в том же духе. Но такие флаги есть только у самых древних и знатных родов, чьи гербы были созданы и утверждены задолго до того, как распространилась мода вывешивать цветастые полотнища на замковых шпилях.