Читаем полностью

Елена Николаевна Крюкова

Женщину бьют на январском снегу.Голую, немолодую.Кто — по-лошажьи — хрипит на бегу.Кто — по-собачьи — лютует.Господи, как же ей больно, должно!Люди вины не прощают.Кровь на снегу — это злое вино.Голое тело мерцает.Людям потребен лишь тот, на когоБеды свалить, будто в Святцы…Людям виновный нужнее всего.Грешница? — Бей ее, братцы!Бей за грехи, бей за дело и впрок!До горлового надсада!..Голую — бьют на скрещенье дорог.Ежели бьют — значит, надо.

* * *

— Стойте! Не бейте.Безумное тело пожалейте.Ты, пацан, — что глядишь на перламутр грудей?..А кастет в кулаке — чтоб ударить больней?!Ты, серебряная старушка — вяленая чехонь!До сих пор от пощечины горит твоя ладонь.А ты, парень, что красный околыш нацепил? —Ты так следил за порядком,пока бабу били,что сам ее чуть не убил…Девка, лови монету. Пойди, шалава, вызови врача!..(Опускается перед избитой на колени).Прости нас — за это…На тебе тулуп с нищего плеча…(Сдергивает шубу и укутывает в нее Нагую).ТОЛПА (рыком):— У, сволота!..Поглядеть — так прям свята…У, морда, дрянь…Ты попробуй с земли встань…Сынка мово совратила:Уж любила — так любила!..Так любила — стыд и срам!..— Так любила — как всем вамИ не снилось, милые.Так — как за могилою.Так — как до рожденияИ до Воскресения.

* * *

Подошел Он к Нагой. Ее в шубу закутал.Под глазами Его отступила толпа.Засиял Его лоб, золотой Его купол,Над зимой, над толпою, что выла, слепа.И сказал Он, сцепивши худыми рукамиЕе плечи, истоптанные, в синяках:— Кто из вас без греха —пусть в нее бросит камень.А никто — Я ее понесу на руках.И стояли все — идолы да истуканы!А Он крепко блудницу в охапку схватилИ поднял ее ввысь — от любви своей пьяный —Прямо в горестный ход одиноких светил!И сама она — грузная, немолодая —На руках Его сильных от боли дрожа —Засияла звездою январского Рая —Солью льдана блесне дорогого ножа.