0f38d74c480a4cc3f66ad4d0dc7c05fe

Леонид взял в привычку каждый вечер приходить в одну из VIP-палат больницы, главным врачом которой был старый знакомый его отца. Говорили, что надежды на выход из комы нет, а значит, попытка мести Шим Чанмину провалилась с оглушительным треском. Однако главное орудие этой несостоявшейся мести очень нравилось Леониду. Хоть он и пошутил насчет секса с человеком в коме, но прикасаться к нему, изучать его тело было интересно, это напоминало вуайеризм. Сначала Леонид приучал себя к уродливой руке вампира. Он долго разглядывал то место на плече, где нежная светлая кожа резко переходила в грубую серую, водил пальцем по твердым наростам, служившим, вероятно, чем-то вроде защиты от повреждений, трогал толстые желтые когти, которые без должного ухода стали довольно быстро отрастать. В конце концов Леонид пришел к выводу, что частичное уродство делает вампира еще соблазнительнее, и перешел на все остальное. Развращенный сын бандита позволил себе полностью раздеть монстра из другого мира, внимательно рассмотреть его половой орган, поцеловать в губы. Ему начало казаться, что у них завязался роман. Оставалось, пожалуй, только переступить последнюю грань разумного и заняться сексом с находящимся в коме вампиром, проникнуть в ставшее столь желанным для него тело. Решившись на этот шаг, Леонид даже принес своему бесчувственному любовнику алую розу, перевязанную атласной черной лентой, и положил ее на тумбочку у кровати. Он расстегнул пуговицы на больничной рубашке вампира, откинул в сторону одеяло. Иглы капельниц приходилось выдернуть — ничего страшного, потом медсестра за дополнительную плату вернула бы все на прежние места и даже не обмолвилась о случившемся.

— Красивый, — прошептал Леонид, наклоняясь к его губам. — Сколько же вас таких там, на этой эстраде…

Леонид поцеловал Хичоля и стал опускаться все ниже, к его шее, груди и животу. Когда же ему надоело дарить ласки тому, кто все равно никак на них не реагировал, он перевернул вампира на живот. И тут, упав лицом на подушку, «безнадежный больной» неожиданно пришел в себя. Он понял только две вещи: что на нем нет одежды и что по его ягодицам скользят чьи-то шаловливые руки. В следующее мгновение двое уже поменялись местами: Леонид лежал на кровати и отчаянно хрипел, а нависший над ним Хичоль сдавливал его шею, царапая кожу отросшими когтями.

— Кто ты такой и что со мной делал, ублюдок? — спросил Хичоль. Его голос выдавал волнение и злость — вампир совсем потерял над собой контроль.

— Я Леонид, тебя сюда благодаря мне вытащили, — кое-как выдавил дважды несостоявшийся насильник. — Ничего я с тобой не сделал, клянусь…

— Но хотел же? — улыбнулся Хичоль, разжимая пальцы.

— А можно? — обрадовался Леонид.

— Еще чего. — Вампир небрежно скинул его с кровати и оделся. — Где мой слуга и сыновья?

— В соседних палатах. Полчаса назад все тоже в коме были…

— Благодарю за заботу, хоть это и унизительно, — сказал Хичоль, окидывая взглядом свою палату. — Капельница, катетер, утка… Моя рука на всеобщем обозрении… Может, стоило исчезнуть к чертовой матери вместе с этим проклятым миром.

Хичоль вышел в коридор, один раз покачнувшись: несмотря на свою вампирскую сущность, он был еще слаб после комы. За дверью его встретил Ханген, который очнулся примерно в то же время и уже отправился на поиски господина. Увидев его, он поздоровался и опустился на колени.

— И я рад тебя видеть, — ответил Хичоль, шлепнув его по плечу. — Где мои дети?

Хёкдже и Донхэ еще не очнулись. Хичоль, повелительным тоном потребовав у Леонида свою нормальную одежду и донорскую кровь для восстановления сил, стал дежурить по очереди у постелей обоих сыновей, меняясь с Хангеном. Таким образом, когда через два с половиной часа «темные принцы» одновременно пришли в себя, то Донхэ увидел любимого отца, а Хёкдже — тщательно ненавидимого слугу.

— Откроешь глаза — а тут твоя морда кирпичом, — вздохнул Хёкдже. — Папу позови.

Вскоре приехала Настя. Она, по своему обыкновению, прилипла к каждому из вампиров, особенно задержавшись на Хичоле и даже не постеснявшись при четверых свидетелях поцеловать его, как признанного бойфренда. Древний вампир ответил тем, что крепко прижал к себе девушку. Хёкдже и Донхэ печально переглянулись: похоже, их отец счел Настю полезной и собирался добросовестно играть с ней в любовь.

— Но все лучше, чем Ханген, — заключил Донхэ.

— Позитивный ты какой, — ответил его брат. — Настроение хорошее?

— А то. — Донхэ улыбнулся и потер руки. — Скоро Мина шпынять будем. С полного папочкиного одобрения.

— Точно! — обрадовался Хёкдже. — И посмотрим, как папа его на место ставит. Ух, класс, давно мечтал об этом!

— Давай предложим отдать его Хангену, — шепотом посоветовал Донхэ. — Чтобы отодрал предателя.

— А как насчет меня? — спросил Леонид, вклиниваясь в беседу братьев. — Я бы с удовольствием наказал эту сволочь. Если ваш отец прикажет ему не сопротивляться…