0f38d74c480a4cc3f66ad4d0dc7c05fe

Джунсу тихо зарычал и стал выводить карандашом первые штрихи. Работа длилась до полуночи, регулярно прерываясь из-за не утихающих приставаний Кристины. Когда художник вернулся домой, Ючон сидел на кровати и играл сам с собой в «дурака». Джунсу никаких попыток сблизиться не предпринял — просто рухнул на кровать и почти сразу заснул. Ючон еще какое-то время играл в карты, а потом тоже лег. Во сне Джунсу положил свою руку ему на грудь, что немедленно разбудило офицера. Бывало, члены отряда полковника спали вповалку, и на майора не раз и не два водружались конечности боевых товарищей. Но сейчас было нечто совсем другое. Джунсу не просто положил на него руку — он обнял. Так, словно хотел защитить. Этот изящный художник — его, который одинаково легко дышал и убивал! В сердце странно и нестерпимо защемило. Чувство было непривычное и какое-то печальное. Раздраженный, Ючон спихнул с себя художника, но не рассчитал силы и вообще вышвырнул его с кровати. Потом спохватился, попросил прощения, затащил Джунсу обратно и, стыдясь своей вспышки, укрыл его тонким одеялом, которое на нем неловко разгладил. Художник не смог избежать нового сравнения с дворовым псом, который укусил в пылу игры, а теперь с виноватым видом тащит хозяйские тапочки — извиняется.

— Здорово ты стал лягаться во сне, — улыбнулся он, снова закрывая глаза. — Нам будет нужна кровать побольше.

Так Джунсу закинул удочку: согласится на общую кровать или нет? Майор побурчал что-то себе под нос, но никакого вразумительного отказа не озвучил. Через два дня Джунсу вернулся от Кристины пораньше, да не с пустыми руками, а с секретным подарком. Он стал свидетелем того, как Никита Сергеевич разговаривал с Кюхёном о его способностях и особенно — «заряженных жидкостях». Кукурузник уже начинал лысеть и спрашивал Джунсу, может ли тот как-нибудь помочь ему; Джунсу не мог, хотя на всякий случай и попробовал. Тут в разговор вмешался Кюхён, прибывший в особняк вместе со своим соседом Юно. Он признался, что много раз делал подобные снадобья: к нему обращались не только лысые, но и девицы с плохими волосами, чтобы сделать шевелюру длинной и пышной. «Идея, » — обрадовался Джунсу и попросил у Кюхёна точно так же зарядить для него склянку с водой, которую дома добавил в шампунь. Однако Кюхён, во всех прочих аспектах являвшийся великолепным магом, не отличался точностью именно в этом вопросе. Точно так же, как монах перестарался с водой для Джеджуна, переборщил он и теперь; утром Никита Сергеевич проснулся с великолепной седой шевелюрой до уровня копчика, а Ючон — так и вовсе с густыми шелковистыми волосами до пят.

— Это че за херня?! — возмутился майор, рассматривая свое отражение в зеркале на двери шкафа.

— Ты похож на кузена Оно, — засмеялся Джунсу. — Стой, сейчас ножницы найду…

Так Джунсу «вернул» Ючону ту прическу, которую всегда любил, — волосы почти до плеч. Но, вопреки его ожиданиям, нежный юноша из майора все равно не получился — Ючон просто стал отдаленно напоминать ему героя Бандераса из «Отчаянного».

— Моего мальчика больше нет, — констатировал Джунсу, с гордостью оглядывая результат своих парикмахерских трудов. Бедный художник даже не знал, насколько близки эти слова к истине. — Кажется, как бы я ни старался это отрицать, но у меня теперь мужчина.

Ючон со вздохом взял в руки расческу и провел ей по волосам. Это был его «первый раз». Он еще никогда в жизни не причесывался — с прежней длиной волос данная процедура не требовалась.

Воодушевившись, Джунсу решил обновить еще и гардероб любимого. Когда до отправления в Мексику оставалось двое суток, художник привел майора, Кюхёна и прощенного Джеджуна в торговый центр. Там царила праздничная суматоха: развлекательное заведение отмечало пять лет со дня своего открытия. Джунсу и Джеджун с заметным энтузиазмом пустились в увлекательное путешествие по магазинам одежды, а Кюхён и Ючон следовали за ними с видом сомнамбул.

— Я только что закончил писать портрет самой тупой блондинки на свете и едва оправился после исцеления еще одного бандита, — заявил Джунсу, выловив Джеджуна из угла с уцененными остатками старой коллекции. — Покупай все, что захочешь. Ючон, милый, к тебе это тоже относится!