����� 1

Что если Государь отказал ей в долгой, можно сказать, вечной жизни? О, этот мотив серьезней некуда. И Анастасия может мстить по своей инициативе, а еще объединившись со спецслужбами, или Лучанским, или Горгоной.

Сам черт ногу сломит!

Но откуда же у нее сын? Да еще взрослый? Нет, эта загадка мне не по зубам. Но то, что я наткнулась еще на одного подозреваемого, точнее, подозреваемую, – неоспоримый факт. Позвонить Игорю и рассказать? А как объясню, что Государя и Анастасию связывали отношения? Ну? Откуда узнала? В квартире Государя притаилась и сладкую парочку застукала? Нет, не вариант.

Глава 31. Остался месяц до…

Игорь оказался совершенно прав: защитилась я легко и на отлично. Даже, образно выражаясь, испугаться не успела.

Отмечать не пошла: не до празднований мне. Да и остальные из-за недавней смерти Катерины недолго посидят, чувствую. Домой поехала.

Выскочив из метро, побрела по зебре к остановке автобуса, но путь преградил черный БМВ с тонированными стеклами. Я напряглась, отступила на несколько шагов и упрямо попыталась обойти машину. Автомобиль сдал назад, вновь преграждая дорогу.

Испугалась не на шутку. Посмотрела на остановку автобуса: надеялась, что кто-нибудь из толпы обратил внимание на странность на дороге и, быть может, достал мобильник, чтобы вызвать полицию. Куда там! В мою сторону даже не смотрели – ждали автобусов, хмуро поглядывая на рядом стоящих: кто-то сейчас рванет в салон вперед всех, кто-то станет толкаться локтями. Словом, толпившимся не до моих проблем.

Затемненное стекло поползло вниз. С места водителя глядел Душин.

– Что вы пугаетесь, как лань? Запрыгивайте скорей. У меня к вам очень важное дело.

Я инстинктивно зажала пальцами верхнюю губу. Страх немного отпустил, но… разумно ли садиться в машину? Безопасно ли? Душин точно не причинит вреда?

Сработали мои природные недоверчивость и осторожность. И в другой ситуации я бы отказалась от приглашения. Но как полезно знать точную дату своей смерти! Сколько барьеров это рушит. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. До девятого июля я буду жива и здорова.

– Быстрее, Эля! Не нужно, чтобы нас видели вместе.

Оббежала автомобиль, Душин перегнулся через салон и открыл дверцу, я нырнула на переднее пассажирское сиденье.

Душин закрыл окно, и мы неспешно отъехали от остановки ближе к парку. Черный салон приятно пах кожей, одеколоном и еще чем-то едва уловимым – не освежителем, нет. Яблочным паром. Черный маг, пока ждал, позволил себе электронную сигарету. Эх, я бы тоже не отказалась сейчас расслабиться. С осторожностью, готовясь вскочить в любую секунду, откинулась в кресле – мягком, удобном – нащупала колесико, которое опустит спинку, но воспользоваться не спешила: мало ли.

– Здрасте, Валера! – вспомнила я про воспитанность, пока он крутил руль в поисках более-менее уединенного места. – Вы меня напугали. И сейчас пугаете.

Валерий плавно нажал на тормоз, выключил мотор и взял меня за руку.

– Раз волнуетесь, проверяйте намерения. Знаю, вы умеете.

Ох, не хватало сейчас глаза закрывать, прислушиваясь к ощущениям. Но и с открытыми глазами я кое-что уловила. Впрочем, это не новость: сама догадывалась.

– Это вы положили мне в дорожную сумку мобильник и записку.

Пауза.

– Да.

Подумал и добавил:

– Более того, это я собрал ваши вещи и отвез на Киевский вокзал.

– Вы?! – не веря ушам, воскликнула я.

Мои глаза расширились, рот приоткрылся от коктейля из неловкости, страха и удивления. Я дернулась, глубже вжалась в спинку кожаного кресла и уставилась перед собой, чувствуя, как полыхнули щеки.

Если вещи собирал Душин… если… значит, он видел и кружевное белье, и красивую одежду, значит…

– Вы знаете, – даже не прошептала, а прошелестела я.

Повисло неловкое молчание: тяжкое, долгое, неуверенное, осязаемое каждым нервом.

Почему он не говорит? Я набралась смелости и повернулась к Душину. Он тоже смотрел перед собой, а еще закусил нижнюю губу и бессмысленно упирался в руль заглушенной машины.

Покашлял, прочищая горло, и ответил наконец:

– Знаю.

И потому изменил отношение ко мне. Об этом не стоит говорить вслух. Это подразумевается, но во имя спокойствия нас обоих не должно быть озвучено.

– Наверное, такое развитие событий можно было предугадать, – решил добавить Душин, отпуская руль, – ведь студентки не жили у него по выходным… но я не придал значения.

Ага, и еще пожелание это мое: влюбиться взаимно, чтобы забыть Игоря. Душин прочувствовал мое стремление и проникся. Вдвойне неловко. Неужели у нас могло что-то выйти, сложись жизнь чуть иначе?

– Ладно, к делу, – в голос Валеры вернулись уверенные ноты, так свойственные их фамилии? магической династии? А, неважно.

Поисковик поднял подлокотники между нашими сиденьями и водрузил на освободившееся место дорожную сумку – близнеца той, что пылилась в ячейке на Киевском вокзале.

– Он вам передал.

Нет смысла спрашивать, кто такой он. Государь, конечно.

– Что здесь? – по-деловому спросила я. Уверенность возвращалась не только к Душину, но и ко мне.