����� 1

Леха стоял, уперев руки в боки, и раскачивался с носка на пятку, с любопытством ожидая, что же будет дальше.

Что он-то тут делает? Я искренне не понимала.

– Кто знает, что Александрова… – Горан повернулся ко мне. – Не возражаете, если в неофициальной обстановке я буду обращаться к вам на ты и звать по имени?

– Никаких возражений.

– Кто знает, что Эля…

– Лея, – поправила я для конспирации.

– Ты же сказала «никаких возражений», – усмехнулся Государь. – Вот и не возражай.

Ох, не догадались бы. Погорим. Я с опаской глянула на Игоря, потом – на Леху. Ни один бровью не повел. Оба ждали, что спросит профессор.

–…что Эля пишет диплом о Потрошителе?

– Да все, – не раздумывая выпалил Леха. – Весь универ трубит о ее дипломе и страшно завидует. Девки… – Леха осекся, посмотрел на меня, приложил руку к груди и извинился театральным поклоном. – Пардон, девушки свято верят, что теперь у них есть надежда на светлое будущее в темном прошлом маньяков…

Остапа, то есть Леху, несло.

– На самом деле, – прервал «театрального» оратора Игорь, – подробности убийства Тэбрем мог узнать любой.

Игорь выпрямился, по-хозяйски откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и продолжил с серьезным видом:

– Достаточно в Интернет забраться. Там хватает информации об убийствах Потрошителя. А насчет людей… Последнее обсуждение, которое я наблюдал, – кучка дебилов сокрушалась, что у девушки с вырезанными глазами и откусанными сосками (на фото был труп жертвы Чикатило, если что) не прокрашены, видите ли, корни волос. Мол, на встречу с маньяком собралась и не подготовилась. Психов-то полно, а идиотов и того больше, – с брезгливой миной закончил Вильянов.

Надо признать, в тот момент я полностью разделяла его презрение к человечеству. Не ко всему, конечно, но к отдельным представителям.

– К чему ты клонишь? – вцепился в него Леха. – Говори, не размазывай.

– Да пошел ты, – отмахнулся Игорь от приятеля, как от назойливой мухи.

И добавил многозначительно:

– Если это то, что мы подозреваем, мало искать среди студентов. Надо среди всех, у кого есть хоть малейший доступ в университет. Нужно проверить каждую уборщицу, каждого охранника. Всех, вплоть до водителя, который привозит булочки в столовую. У любого был доступ к информации и возможность убить таким способом.

Леха почти с ненавистью глянул на своего более опытного товарища.

Я посмотрела на Горана. Он потирал указательным пальцем подбородок, улыбался, с нескрываемым интересом наблюдая, как аспирант и секретарь соревнуются, грызутся, как Игорь ставит на место Леху.

Ведь Игорь с лету ухватил, к чему задан вопрос, успел обдумать его за долю секунды, сделать выводы и выдать итог. То, к чему мы, беседуя, пришли бы минут за десять, он сделал за минуту.

Гений, что ли? Или это навык, наработанный за время учебы у Государя?

Игорь продемонстрировал Лехе саму проблему, обрисовал ее масштаб и сразу же очертил круг подозреваемых.

Я поняла. Самые сильные стороны Лехи – это железные нервы (еще после нападения на нас грабителей отметила) и завидное самообладание при осмотре места смерти. Чего лишен Игорь Вильянов с его «морской болезнью». Сильные стороны Игоря – аналитический склад ума, умение схватить суть, умение увидеть проблему под неожиданным углом, что не дается Лехе: он мыслит слишком прямолинейно.

А ведь не зря Горан наблюдает за схваткой приятелей с таким удовольствием. Они идеально дополняют друг друга. Леха – глаза и нервы, Игорь – мозг. Горан прикидывает, не взять ли Леху в нашу команду, в пару к Игорю. Но сомневается, ибо у секретаря очень скромные способности.

Ладно, об этом подумаю потом. Сейчас важнее убийство.

– А сколько было ножевых ранений? – подала я голос.

Три пары глаз уставились на меня, но я продолжила:

– Неизвестно? Надо ждать заключения патологоанатома?

– Да, – удивленно ответил Горан.

– А нам его дадут? – с ноткой яда поинтересовался Вильянов. – Полиции же наши идеи до фени. Они станут искать личный мотив: бывших любовников, теперешних, отвергнутых Юлькой мужиков, соперниц ее. Словом, будут гнуть личную линию, пока не запахнет жареным и не придет пора ползти к нам на пузе за консультацией.

Горан потер верхнюю губу и усмехнулся.

– Насчет заключения патологоанатома. Не нам его дадут, а мы возьмем, – сделав ударение на «мы», заверил Горан. – Точнее, я. – Он повернулся в мою сторону. – Эля, зачем тебе количество ран? Есть идеи?

– Как ни странно, есть, – задумчиво протянула я. – И еще нужно личное дело жертвы. Оно где?

Леха с досадой выдохнул:

– Полиция уже подсуетилась, забрала.

– Зайди в базу данных университета, – велел Государь секретарю.

– Так она запаролена.

– И когда тебя это останавливало? – возразил некромант.

Ага, значит, Леха здесь еще и хакер по совместительству. Добывает для Государя информацию любыми способами.

Интересная у нас компания подобралась. Высший некромант, он же опытный сотрудник спецслужб. Секретарь со слабыми способностями, но стальными нервами и хакерскими навыками. Самовлюбленный гений-аспирант, обожающий логику и разъяснения. И я: то ли романтик, то ли прагматик, не мечтавший заниматься маньяками.