1:35 ночи

– Нет. То есть да. Но нет. Я просто хотел его напугать! Решил, что после того, как замки сработают, мы оставим его тут до заката… просто чтобы он побоялся немного! Я хотел, чтобы он почувствовал, как несправедливо с ним поступили – точно так же, как и он с нами! Чтобы ему стало так же плохо, как мне, когда он и его сосед уехали с… Я хотел, чтобы ему было больно. Но не хотел, чтобы ему стало больно… тем более так!

Золотой костюм вздрогнул, из него послышался клокочущий звук.

– Он ещё жив, – прошептал Мик. Он направился к костюму, но Девон схватил его за руку.

– Не трогай!

Мик вырвался, на мгновение уставился на Девона, а потом побежал к выходу.

– Нам надо позвать на помощь!

Девон бросился за ним и снова схватил за руку.

– Нет, нельзя!

– Что? Почему?

– Нас посадят в тюрьму.

– Тебя посадят в тюрьму.

– Ты хочешь, чтобы меня посадили?

– Нет! Конечно, нет.

– Мы разве не всегда были вместе?

– Ну да.

– Сейчас мы тоже вместе в это ввязались.

Девон повернулся и посмотрел на Келси и окровавленный пол. Красные ручейки текли уже не так быстро, но всё ещё двигались – ползли по красному линолеуму, словно армия красных солдат.

– Никакая помощь сюда уже не успеет. Он потерял слишком много крови. Если мы попытаемся кого-то вызвать, у нас будут проблемы.

Мик ещё пристальнее уставился на Девона.

– Тебе вообще его жалко?!

– Конечно, жалко! – заорал Девон.

Мик поднял руки.

– Ладно. – Он сделал дрожащий вдох. – Ладно.

Девон понял, что его трясёт. Обе ноги подкашивались. Пришлось сосредоточить все силы, чтобы удержаться в вертикальном положении.

Он убийца.

По спине пробежал холодок. Он даже не знал, чего больше боится: того, что совершил, или проблем из-за того, что совершил?

Он сделал глубокий вдох и расправил плечи.

– Так. Вот что мы сделаем.

Майк потёр нос и посмотрел на Девона так, словно тот мог всё исправить.

Девон не мог исправить ничего.

– Мы не можем отменить того, что уже произошло, – сказал он.

– Мы? – возразил Мик. – Ты так говоришь, словно я тоже в этом замешан. Я в этом не замешан!

– Хорошо. Я. Я не могу этого отменить. Так что теперь у нас выбор небольшой. Либо мы всё расскажем, и меня посадят в тюрьму, либо не расскажем, и меня не посадят. Келси так или иначе останется таким, как есть. Если бы я мог, я бы этого не сделал. Мне жаль. Очень, очень жаль. Но Келси этим не поможешь. И если я сяду в тюрьму, это тоже ему не поможет.

– Ты говоришь, что мы должны его здесь бросить, – едва слышно проговорил Мик.

Девон глубоко вздохнул и ответил:

– Да. Именно это я и говорю.

Около минуты ребята стояли молча.

За окном каркнула ворона. Потом ещё одна. Внутри же тишину нарушало лишь напряжённое дыхание Девона и Мика. Обоих душили слёзы. Неровные, быстрые вздохи звучали жутко.

Но не так жутко, как сухое, суетливое постукивание. Что это вообще такое?

Девон схватил Мика за руку.

– Пойдём. Где ты оставил рюкзак?

Мик показал на стену возле входа – он лежал там рядом с рюкзаком Девона. Девон заставил себя обернуться и поискать взглядом фонарик. Он лежал рядом со стопкой коробок, которые Мик притащил из кладовки. Девон прошёл туда по широкой дуге, держась как можно дальше от костюма медведя и крови, и поднял фонарик.

– Ты ничего больше не оставил?

Он попытался не обращать внимания на копошение, которое явно доносилось из костюма медведя.

Мик, который стоял с остекленевшими глазами, моргнул и огляделся.

– По-моему, нет.

Девон заставил свои ноги работать. Его до сих пор трясло, и он едва мог дышать. Но нужно было уходить. Засунув фонарик в рюкзак, он схватил Мика за руку.

– Пойдём.

Девон протиснулся сквозь боковое окошко, потом вытащил через него и Мика. Мик кряхтел от боли, но не жаловался.

А вот когда они снова выбрались под свет ранневечернего солнца, Мик спросил:

– А что делать с рюкзаком Келси?

Девон посмотрел на заброшенную пиццерию. Надо ли вернуться и забрать его? И что с ним делать? Нет. Никто сюда не придёт. А если придёт и проберётся внутрь, найдёт Келси. Правильно? Значит, рюкзак Келси тем более должен остаться здесь, правильно?

Девон посмотрел на Мика; тот обшаривал взглядом лес, словно пытаясь понять, где же они находятся. Девон схватил его за руку.

– Пойдём.

Той ночью Девон боялся уснуть. Думал, что ему приснятся кошмары.

Но нет. Под конец дня он настолько устал, что сон накрыл его, словно чёрная пелена. И эта чёрная пелена была его лучшим другом. Блаженное ничто стёрло из памяти события дня, и это ощущение задержалось даже на следующее утро. Чёрная пелена напоминала толстые шторы, которые мама повесила на кухне. Через них можно было видеть очертания, но не мелкие детали.

Во вторник утром Девон точно знал, что́ сделал вчера днём. Он помнил всё, но настолько расплывчато, что это казалось чем-то нереальным, словно он просто посмотрел фильм ужасов, а не пережил это на самом деле.

Прежде чем они с Миком разошлись вчера вечером по домам, Девон сказал Мику:

– Мы вместе.

Мик повторил эти слова без всякого выражения, словно робот, у которого заканчивался заряд.

Вчера перед сном это беспокоило Девона. Но сегодня он уже ничего не боялся. Мик не проболтается.