10-я пехотная дивизия. 1935—1945

Согласно приказу командования корпуса, переданному по радио, дивизия должна была как можно быстрее прорваться на запад между городами Бузэу и Урзичени, чтобы заблокировать проход к карпатским перевалам. Поэтому во время очередного привала командир дивизии с тяжелым сердцем приказал разбиться, как уже было запланировано раньше, на два маршевых эшелона – на моторизованный маршевый эшелон и пешую маршевую группу. Постоянная связь между обоими маршевыми эшелонами должна была поддерживаться по радио.

Марш моторизованной группы проходил по плану, если не считать перестрелки с отдельными румынскими бандами. В 17 часов моторизованная маршевая группа прибыла в село Сутешть. Через несколько часов сюда подошла и пешая группа.

В час ночи 29 августа моторизованная маршевая группа продолжила движение в район юго-восточнее города Бузэу. На рассвете она добралась до железнодорожной станции Чилибия, где должен был находиться командный пункт корпуса. Однако он уже передислоцировался в другое место и не оставил здесь ни временного пункта сбора донесений, ни подразделений прикрытия. На станции находился румынский склад горючего. Румынские солдаты были разоружены. После этого удалось заправить все транспортные средства дивизии.

Из имевшихся данных о противнике следовало: города Бузэу, Урзичени, Бухарест, Галац и Брэила уже заняты противником. Наблюдалось оживленное движение моторизованного транспорта в Бухарест и из столицы Румынии.

В это же время поступила последняя радиограмма из штаба XXIV армейского корпуса, в которой сообщалось примерно следующее:

«13-я танковая дивизия и группа Брауна имеют право проведения своих воинских подразделений между Плоешти и Бухарестом. 10-й панцер-гренадерской дивизии следует попытаться прорваться. Штаб корпуса и штурмовые орудия сделают то же самое».

Получив эту радиограмму, командование дивизии решило сначала продвинуться в район восточнее города Урзичени, чтобы уже оттуда прорываться на запад. Однако на северной окраине города Погоанеле произошла ожесточенная перестрелка с румынами, которые окопались здесь широким фронтом и хотели воспрепятствовать продвижению дивизии на юг. Бой продолжался около часа. При этом тяжело был ранен командир 10-го моторизованного артиллерийского полка, полковник Аккеман. В его лице из дивизии выбыл отличный артиллерист и пользовавшийся всеобщей любовью верный товарищ и образцовый офицер. Командир дивизии потерял боевого товарища, с которым его связывали, особенно после войны, тесные узы дружбы, пока в 1959 году полковник Аккеман не был призван к праотцам, скончавшись от последствий более чем десятилетнего пребывания в советском плену. Вместе с ним был ранен и начальник штаба дивизии, подполковник Генерального штаба де Мезьер.

Вскоре после этого появился начальник штаба 4-й горнострелковой румынской дивизии, чтобы вступить в переговоры с командованием 10-й панцер-гренадерской дивизии. Принятое поначалу решение разоружить нового противника было ввиду его силы бесперспективным. Тогда командир 10-й панцер-гренадерской дивизии решил встретиться с командиром румынской дивизии и договорился с ним о том, что обеим маршевым группам дивизии будет предоставлено право беспрепятственно проследовать на юг по территории, занятой румынскими войсками. Была достигнута договоренность о помещении полковника Аккемана в румынский военный госпиталь, что и было позднее исполнено. Но как показали дальнейшие события, право проследовать по чужой территории было исполнено только в отношении моторизованной группы.

В ходе разведки дороги Бузэу – Урзичени выяснилось, что по ней в обоих направлениях постоянно движутся советские танки и транспортные колонны и что все проходы на запад блокированы. Такая же картина наблюдалась и на шоссе Бузэу – Плоешти – Бухарест. По рассказам румынских жителей, все дороги в районе городов Брэила и Кэлэраши были забиты советскими войсками, двигавшимися на запад.

Поэтому попытка прорыва на запад слабыми силами, имевшимися в распоряжении командования дивизии, была совершенно бесперспективной. Всякая радиосвязь со штабом корпуса или с какими-нибудь другими вышестоящими командными инстанциями была окончательно прервана. Поэтому после обстоятельного совещания со своим начальником штаба командир дивизии решил продолжать движение на юг и переправиться через Яломицу, намереваясь, в зависимости от развития обстановки, или прорываться на запад между Бухарестом и Джурджу, или – если этот путь окажется окончательно заблокированным – переправиться через Дунай в (тогда еще) дружественную Болгарию. В этом командование дивизии видело последнюю возможность спасти немногих оставшихся в живых бойцов от советского плена. Было ясно, что перед тем, как переправиться через Дунай, придется уничтожить все транспортные средства и боевую технику.