10 лет на Востоке, или Записки русской в Афганистане

– Если вы примете решение отдать меня им обратно, то ребенка отправьте в Москву к моим родителям, а меня прикажите вашим ребятам застрелить, чтобы я умерла быстро. Оказывается, не все равно, как умирать, и когда человек умирает без унижений и издевательств, но от рук своих, это не страшно, это избавление.

Сказав это, я швырнула свой мобильный телефон о кафельный пол, и он разлетелся вдребезги. Консул охнул и быстрыми шагами вышел из комнаты.

«Проинформировали посла, – услышала я его голос из соседней комнаты, – даем ноту в Консульский департамент, разыскиваем родителей».

После этого он накинул на светлую рубашку бронежилет, и под охраной «заслона» снова вышел к моим родственникам. Он объявил им об отказе в моей выдаче, обосновывая это тем, что по ситуации доложено в Москву и ожидается решение, которое посольство будет неукоснительно выполнять.

После того, как мои родственники поняли, что выходить я не собираюсь, и им предлагают вернуться ни с чем, тон их разговора кардинально изменился. Исчезли притворные улыбки и реверансы, посыпались угрозы: «Если женщина из нашей семьи останется на ночь у вас, это станет для нас позором! Быстро выдавайте нам ее или от вашего посольства не останется и камня на камне! Мы подорвем всех вас!»

В это время прибыл посол. Когда он вошел в комнату, я сидела в оцепенении, уставившись в одну точку.

«Здравствуйте! – с непринужденным видом обратился он к присутствующим, – что тут у нас стряслось?»

Я посмотрела на него и снова удивилась. Посол был высокого роста, в шикарном белом костюме. Несмотря на то, что я его видела впервые, я была наслышана о нем. Его резиденция, вся в спутниковых антеннах, находилась недалеко от нашего дома в Кабуле, и каждый раз, когда мы проезжали мимо, афганцы не могли удержаться от комментариев.

«Ну и русские! Нового посла нам прислали, как специально выбирали. Все его боятся, такого крутого нрава, упаси Аллах! Ребята говорят, с ним лучше по- хорошему договариваться и не портить ему настроение. Уж больно суров».

Наслушавшись таких разговоров, я с опаской глядела на посла из своего уголка, ожидая грома и молний. Но он вдруг развернулся ко мне, широко улыбнулся и весело сказал: «Ну, и что ты тут вся перепуганная сидишь? Домой поедешь?»

Услышав это, я от радости чуть не подпрыгнула, а он уже выходил из комнаты. «Так! Я что-то не понял! Это мне угрожают?! Камня на камне? Ну, сейчас я им устрою!» – услышала я его громовой голос из коридора. Не знаю, что посол сделал, но мои родственники почему-то сразу куда-то исчезли, оставив невдалеке несколько человек для наблюдения за посольством.

Тем временем пришел ответ из Москвы. Консульский департамент МИДа поручал посольству РФ в Кабуле принять все меры по защите меня и ребенка. Москва взяла данный вопрос под контроль. Когда мне сообщили об этом, я молча кивнула головой. Я думала о том, что родина меня не бросила, о том, что посол взял на себя серьезный риск, о том, что из-за меня сейчас все дипломаты находятся под угрозой, что военные постоянно ходят под моим окном. И никто ни разу не упрекнул меня. Словно щитом закрыли они меня, истерзанную, измученную, прошедшую все адовы муки, отомстили за все мои унижения, за надругательства надо мной, за издевки, что «тысячи русских тут сдохли и ты плюс одна», спасли не только меня, но и моего единственного ребенка.

Угроза нападения была воспринята посольством серьезно, шла работа по всем каналам, чтобы предотвратить негативный сценарий. Все торопились, так как время, полученное путем переговоров, было краткой передышкой перед последующим непредсказуемым шагом моих родственников, имевших довольно серьезные боевые ресурсы. Они тоже готовились к действиям на следующий день, при этом количественно, естественно, их было несравнимо больше, так как имевшиеся в их распоряжении регулярные силы, готовые к мобилизации в любой момент, составляли более 10 тысяч человек, не говоря уже о силах союзников, с которыми они всегда выступали в альянсе или о посылаемых ими «федаи», которых боялись даже очень серьезные политические фигуры. И когда в моем помутненном от страха сознании мелькали эти соотношения сил, то я удивлялась храбрости посла, который прекрасно осознавая все это, принял решение защитить любой ценой попавшую в беду русскую девчонку.

Прибыли еще военные, все в тонких проводках, и началась подготовка особой операции с целью моего вывоза. Казалось, что приказ, полученный ими из Москвы, запустил в движение какие-то неведомые мне силы. Откуда-то появлялись и затем исчезали люди, все вокруг буквально ходило ходуном. Снаружи дежурили машины мужа. Иногда они уезжали, оставляя всего несколько человек для наблюдения за посольством.