100 свиданий с ведьмаком

— Это которые… — я порылась в памяти, — Василиса? Настасья? Алена? Елена и… еще кто-то, — школьная программа изрядно подзабылась.

— Да. Они спрятали Источник в Сильверграде. Окружили его магией и не дали Кощею им завладеть. Он несколько раз пытался в город пробиться — не смог. А Сильверград стал градом соединения многих миров. Ярила была из тех, кто ведал, кому Вода поможет, а кого ни в коем разе поить нельзя. Хранительницей была твоя бабушка. Боялась она. Говорила, зло пришло в Сильверград. Часто говорила, что смерть свою предвидит. Тогда… перед аварией… она Источник запечатала. И… сгинула. Разные нехорошие люди много раз пытались проникнуть в дом. Не сумели: мы колдовали, Грыз артефакты разложил. Дом пытались купить. Стылый отстоял. И все те, кому Ярила когда-то помогла, поддержали его.

Дворф Стылый кивнул. Он был юристом и держал нотариальную контору в конце Лисьего Переулка.

— Но бабушка завещала дом мне, — с недоумением произнесла я. — Почему мне? Такое место! Я ведь немаг! Что мне теперь с этим всем делать? Это ведь из-за нее. Из-за Воды? Мы похоронили эту птичку! С малышами Клята! — я ткнула пальцем в дверь. Она заскрипела. Кажется, в нее пытался просунуться чей-то голубоватый призрачный нос.

— Ярила никогда ничего не делала просто так, — сказал Грыз, пожав плечами. — Она даже смерть свою предвидела. Почему тебе? Видно, так нужно было. А что это за зоопарк? Понятия не имею. Нужно у Лютого в магазине покопаться, была у него одна книга, сказки о Вещих Девах.

— Пока Ярила считалась без вести пропавшей, дом стоял без хозяина, — уточнил Стылый. — Через три года пошел процесс вступления завещания в силу. А ты точно немаг?

Все гномы разом покосились на полуоткрытую дверь в сад. За ней заливался розоклюв.

— Нет! — воскликнула я. — Точно!

— Источник крепко запечатан, — задумчиво проговорил Клят. — Но эти… немертвые души. Такое чувство, что ожили те, кто был в саду прикопан. Они с ним связаны, с камнем.

Ну, хоть икота прошла.

… Уже и рассвело, и сад затих (призрачные твари попрятались кто куда с первыми лучами солнца — но как мне теперь тут ночами спать?!), а дворфы все не уходили — перемигивались и вздыхали, допивая пятый кофейник. Наконец, Лютый решился, прокашлялся и признался:

— Ты на нас зла не держи. Мы знали, что Ярила дом родне завещала, а с другой стороны… с другой стороны, она нас вроде как хранителями назначила в свое отсутствие. А как хранить-защищать, коли имущество чужое? В общем, Стылый сам подсуетился: кому на лапу дал, кому намекнул… в конторе градоустроительной несколько Дивных, кому Ярила помогла… короче, мы уже и взнос сделали на покупку дома и земли. А тут ты. Мы без претензий, Вещей Девы слово для нас — закон, а вот Хмурый больше всех заплатил.

— Понятно, — сдержанно сказала я. — Спасибо за признание. Я отсюда никуда не уеду. Если нужно будет, — я посмотрела на дверь в сад и поежилась, — стану и воду… добывать. Вдруг Источник того этого… распечатался, — подумала и нерешительно добавила, — чувствую, что так и есть.

Глава 9

Глава 9

Елисей лежал на спине и думал. Сон не шел. В окно бросала серебристые отсветы сетка над окном. И вроде есть она, сеть серебряная, а на душе как-то… неспокойно. Есе вспоминалась тварь на крыше клуба. Разумеется, он ни единому слову мруна не поверил, да и не мрун то был — сама Навь с ведьмаком заговорила, сподобился Еся, как говорится.

Лебедь Черная… жуть какая. Вот и свяжись с навьими. Не ошиблась, значит, Клара. Елисей негромко выругался. Ну вот, опять вспомнил. Сейчас и другие воспоминания в голову полезут: глаза Клары, взгляды ее, которыми она смотрела на Есю в день свадьбы: благодарный (чувствуя ответственность за ее невзгоды, он дал ей небольшое «приданое») и виноватый.

Тот взгляд, которым она смотрела на суженого своего, ведуна, Еся тоже помнил. Каждый раз зарекался думать о бывшей возлюбленной, а голова не слушалась. Ведьмак лежал и ждал приступа тоски, глядя в потолок. А тоска… не пришла. Еся с удивлением прислушался к себе. И взгляд помнит, и фигурку девичью в расшитом красной нитью платье у алтаря, а не болит душа, как раньше! Выздоровел, значит, пережил. Старшина Толли Сагус, которому Елисей однажды разболтал все доверчиво, напившись тролльей браги (Толли вызвал его на разговор, когда Еся совсем разбарагозился от тоски), так тогда и сказал: пройдет, забудется.

Интересно, Беляна не от любви ли в город бежала? Иначе как объяснить, что она к Есе совсем равнодушна. Полмесяца миновало. Хоть бы раз с интересом посмотрела, скокетничала. Или насмешничает, или злится. В последние дни злилась, за рис для Иззы и так… за мелочевку разную. Ходила почему-то по саду, под ветки заглядывала, к ночи совсем разнервничалась, даже Изе за болтовню влетело. Вытолкала ведьмака и лепрекона еще до наступления темноты, Еся даже медку поесть не успел в подвале.