100 великих битв Средневековой Руси

После победы под Торческом киевским князем стал Изяслав Владимирович, Владимир Рюрикович попал в плен и впоследствии был отпущен за выкуп. Даниил укрылся в Галиче, однако местные бояре подняли мятеж и князь был вынужден бежать в Венгрию. Так Даниил Романович потерял Галицкое княжество, за которое боролся много лет.

45. Последняя битва Евпатия Коловрата (январь 1238)

Осенью 1237 г. к границам Рязанской земли подошла монгольская орда хана Батыя. Хан потребовал от рязанцев десятину во всем: «во князех, и в людех, и в конех, 10-е в белых, 10-е в вороных, 10-е в бурых, 10-е в рыжих, 10-в пегых» (58, 139). Рязанский князь Юрий Ингваревич собрал совет, чтобы решить, как поступить в такой критической ситуации. Князья и воеводы высказались за войну с Батыем и отвергли монгольские требования. При этом было ясно, что в одиночку Рязань не устоит против орды. Поэтому князь Роман отправился в стольный Владимир просить помощи у Георгия Всеволодовича. Князь Ингварь Ингваревич и воевода Евпатий Коловрат поехали в Чернигов к Михаилу Всеволодовичу, они надеялись убедить его прислать полки на помощь Рязани. Чтобы выиграть время, сын Юрия Ингваревича, Федор, отправился с посольством в ставку Батыя.

Пребывание Ингваря Ингваревича в Чернигове затянулось, князь не спешил на помощь родному городу. Даже когда в Северской земле стало известно о вторжении орды в рязанские земли, Ингварь продолжал гостить у своего черниговского родственника. Он так и пересидел нашествие за крепкими стенами столицы Северской земли: «Князь Игнварь Ингоревич в то время был у брата своего у князя Михаила Всеволодича Черниговского в Чернигове богом соблюден» (30, 316). Иначе повел себя Евпатий Коловрат. О самом воеводе нам практически ничего неизвестно, за исключением его отчества – Львович (86, 70). О подвиге Евпатия рассказывает лишь «Повесть о разорении Рязани Батыем», входящая в цикл повестей о Николе Заразском, и «Мазуринский летописец». Узнав о походе Батыя, Евпатий немедленно покинул Чернигов и с малой дружиной помчался в Рязань. Можно предположить, что поступил он так вопреки воле князя Ингваря. Но воевода опоздал, когда его отряд вступил в пределы Рязанской земли, дружинники увидели следы чудовищного погрома.

Памятник Евпатию Коловрату в Рязани. Скульптор О. Седов. Фото автора

На месте городов и деревень остались черные пепелища, столица княжества была сожжена и разграблена. Орда ушла на север, к Коломне. Евпатий повел свой отряд следом за Батыем, воевода и его бойцы хотели отомстить завоевателям. Из текста «Повести» следует, что в пути к дружине присоединялись укрывшиеся в лесах люди, вскоре под командованием Евпатия оказалось небольшое войско – 1700 человек. Эти люди «Богом сохранены были вне города» (37, 110). Располагая таким количеством воинов, воевода принимает решение об атаке на ханскую ставку. Целью Евпатия становится хан Батый.

«Повесть о разорении Рязани Батыем» не указывает конкретного места, где дружина воеводы нанесла удар по монгольской орде. Он лишь констатирует, что русские дружинники «погнались вослед безбожного царя, и едва нагнали его в земле Суздальской» (37, 110). Земли Владимиро-Суздальского княжества находились сразу за Коломной, поэтому можно предположить, что в момент нападения орда находилась на левом берегу реки Коломенки. В начале января 1238 г. под Коломной произошла битва между монголами и объединенной ратью князей Северо-Восточной Руси, поэтому нет ничего удивительного, что Батый дал своим людям отдых на несколько дней. Надо было оказать помощь раненым и похоронить павших, тем более, что среди погибших был молодой хан Кулькан, сын Чингисхана. Этим обстоятельством воспользовался воевода Коловрат, нападение русской дружины застало Батыя врасплох. Действительно, монголам было некого опасаться, поскольку Рязань была уничтожена, а великокняжеская рать разбита. Тем страшнее оказался удар отряда Евпатия. От разведчиков воевода знал, где находится ставка Батыя, поэтому бил наверняка. Можно предположить, что нападение было совершено незадолго до рассвета, когда часовых сильнее клонит в сон. Царевичи-чингисиды стояли каждый отдельно со своим туменом, что давало русским пусть минимальный, но шанс на успех. Расчёт Евпатия был безупречен, поскольку в случае смерти предводителя монгольского войска, дальнейшее продвижение орды оказывалось под вопросом. Вплоть до того, что чингисиды могли насмерть переругаться друг с другом, выясняя, кто займет место убитого хана.