100 великих катастроф на море

На Черном море дивизион подводных лодок сложился постепенно, путем их транспортировки с Балтики. В августе 1907 г. первым был доставлен «Лосось», в декабре – «Судак», в мае 1908 г. – «Карп», «Карась» и «Камбала». Командир этого «отряда подводного плавания» капитан 2-го ранга Н. М. Белкин был большим энтузиастом своего дела, что его в итоге и погубило. Он одним из первых начал разрабатывать основы тактики действия подводных лодок, ставил успешные опыты по организации связи субмарин с надводными судами и т. п. Он пользовался каждым случаем выхода Черноморского флота на маневры, чтобы потренировать и своих подводников, и прочих моряков в условиях, максимально приближенных к боевым. Порой действовал без предупреждения – враг ведь уведомлять о себе не будет, правильно? Например, в мае 1909 г. всеми своими силами «атаковал» флот на его переходе в Феодосию у Херсонеса. А в конце месяца он «доигрался». Ночь на 29 мая была безлунной, поэтому «атак» белкинских «рыб» никто не ожидал; корабли вел флагманский линейный корабль «Пантелеймон» (так церковно-елейно стал именоваться разжалованный «Потемкин»; на флоте день святого Пантелеймона – 27 июля – чтили с петровских времен, ибо в него дважды одержали большие победы над шведами – при Гангуте (1714 г.) и Гренгаме (1720 г.); в 1907 г. все бывшие эскадренные броненосцы – даже совсем древние! – «на страх врагам» были перечислены в класс линейных кораблей, что, разумеется, было лишь нелепой бюрократической акцией).

Белкин вышел на «Камбале» и занял позицию у Стрелковой бухты; наконец, незадолго до полуночи, отдал приказ командиру лодки лейтенанту М. М. Аквилонову идти на сближение с броненосцами. «Атаку» было решено делать в наполовину погруженном состоянии, и Аквилонов для лучшего обзора забрался на крышу рубки. В 100 метрах от «Пантелеймона» на лодке дали белую вспышку – «атака» считалась успешно выполненной. Однако на «непредупрежденном» линкоре посчитали это за огонь рыбаков, так же это расценили на шедшем за ним «Ростиславе». В судебном дознании так и было сказано: «О том, что атаки подводными лодками будут производиться, на отряде было известно из расписания, но атаки эти предполагались первоначально только в лунную ночь; при этом никаких подробностей подобных атак установлено не было, и условных огней подводной лодки на отряде не знали». «Камбала» дала еще несколько вспышек, Аквилонов приказал лодке сворачивать и идти параллельно броненосцам, но времени для маневра уже не осталось, лодка на описываемой ею циркуляции шла прямо под таран «Ростислава». Далее – обращаемся к официальным документам о трагедии:

Подводная лодка «Камбала» заходит в Южную бухту Севастополя. 1908–1909 гг.

«Вскоре после того, как огонь погас, он опять был замечен на «Ростиславе», но уже ближе к кораблю, метрах в тридцати от него и на таком же расстоянии влево от курса. Огонь этот шёл почти перпендикулярно курсу линейного корабля, обрезая ему нос, причём в этот момент был ясно усмотрен силуэт подводной лодки. Старший штурманский офицер немедленно скомандовал «Лево на борт!», а командир дал полный задний ход, но машины не успели забрать заднего хода, и через 2–3 секунды форштевень корабля ударил в правый борт подводной лодки. Подводная лодка опрокинулась на левый борт, вывернулась носовой частью вправо, прошла по правому борту корабля и, не доходя до места правого выстрела, затонула».

«Ростислав» буквально разрубил лодку пополам (водолазы отметили, что корпус словно бритвой разрезан); погибли все (кавторанг Белкин, мичман Тучков, кондуктор и 17 матросов), кроме командира Аквилонова, находившегося на крыше рубки – его подобрала шлюпка с крейсера «Память Меркурия». Водолазы обследовали лежавшую на 56-метровой глубине лодку в тщетной надежде обнаружить спасшихся, стуча по стенкам субмарины, но только прибавили в список погибших одного своего сотоварища, умершего от несоблюдения правил декомпрессии.

«Ростислав» не пострадал, его командир капитан 1-го ранга А. Д. Сапсай был оправдан. В итоге виноватым назначили лейтенанта Михаила Аквилонова и обошлись с ним довольно сурово, предписав целый букет разнообразных кар, ужесточенных лично царем: «№-955. Царское Село, 18-го января 1910 года. Всемилостивейше повелено: отставного лейтенанта Аквилонова, взамен наказания, определенного ему приговором военно-морского суда Севастопольского порта, за преступные деяния, предусмотренные 226 cт. Военно-Морского Устава о Наказаниях и 362 cт. Уложения о Наказаниях уголовных и исправительных, и по совокупности с приговором того же суда, объявленным в Высочайшем приказе по Морскому ведомству от 27-го ноября 1909 года, считать исключенным из службы, с лишением чинов, орденов и знаков отличия, дворянства и всех особенных прав и преимуществ и подвергнуть заключению в крепости на шесть месяцев и церковному покаянию, по распоряжению духовного начальства». Впрочем, два года спустя дворянство и ордена ему вернули, однако в прошении о возвращении на флот отказали.