100 великих катастроф на море

Взрыв дредноута «Императрица Мария» (1916 г.)

Есть корабли, которые – вольно или невольно – остаются с нами с детства до конца наших дней. Не знаю, как сейчас, говорю за свое поколение, самое, наверное, счастливое – поколение позднебрежневских детей. Макеты завода «Огонек» знакомили нас с крейсером «Авророй» и броненосцем «Потемкин», их же гордые трехтрубные профили красовались на значках, в книгах и т. п. «Варяг», конечно же, всегда был на слуху; как при этом было жаль, что «Огонек» не выпускал его модель! Переделывал из «Авроры», добавляя четвертую трубу, не ведая, что именно так поступили кинематографисты, когда «Аврора» сыграла «Варяг» в знаменитом фильме 1946 г. А четвертой, конечно, была загадочная «Императрица Мария», известная по трехсерийному фильму «Кортик». Она, уже погибшая, незримо стояла за разворачивавшимися там событиями (пусть вымышленными) и была тем таинственней, что тогда для обычного ребенка не было возможности хотя бы посмотреть, как она выглядела – не у каждого же были довольно редкие книги, не говоря уже о не существовавшем тогда Интернете. Воображение рисовало ее похожей на единственно тогда широко известный красавец «Потемкин» или броненосцы из «Книги будущих адмиралов» А. Митяева и «Крейсера «Варяг» Л. Богачука… Первое «личное знакомство» весьма удивило, причем, скажем так, неприятно… Корабль мощнейший, видно сразу, а вот «потемкинской» красоты нет… Но довольно сантиментов, перейдем к делу.

Гибель «Императрицы Марии» – одна из величайших катастроф русского военно-морского флота. По значимости и вековому влиянию на умы вполне сопоставимая с гражданским «Титаником». Ей был отпущен до обидного малый срок жизни – чуть более года, но за этот срок она успела многое. Но, с другой стороны, многое и не успела, и в этом тоже – ее трагедия.

Прототипом «Императрицы» и ее «систершипов» – черноморских дредноутов «Императрица Екатерина Великая» и «Император Александр III» – стали балтийские дредноуты типа «Севастополь». В дредноутной спешке, в которую включилась и Россия, ей было не до особых изысков, да и сроки катастрофически поджимали (оттого и «Севастополь» впитал в себя многое от итальянского «Данте Алигьери», в частности – размещение главной артиллерии).

Линейный корабль «Императрица Мария» после постановки в док и откачки воды. 1919 г.

Положа руку на сердце, «Севастополи» получились кораблями неудачными. Мореходность – низкая, даже на среднем ходу волны захлестывали бак и слепили артиллеристов первой башни и даже руководство в рубке; бронирование – картонное, что запоздало продемонстрировал расстрел опытного участка строящихся дредноутов, вмонтированного в исключенный броненосец «Чесма», – скандальные результаты тогда засекретили. Фактически получили большие артиллерийские самоходные баржи с четырьмя трехорудийными башнями. Они могли бы противостоять немецким дредноутам первого поколения, но для последующих они стали бы просто мишенями. Если читатель думает, что мы занимаемся напрасным очернительством, следует задать вопрос: отчего же флотское начальство так берегло эти новомодные утюги, что они ни разу за всю войну не вступили в боевое столкновение с врагом, за всех отдувалась несчастная доцусимская «Слава»? Ответ простейший: новые дредноуты кайзера и пузырей от них на воде не оставили бы, а так – считалось, что у России типа есть дредноуты на Балтике. В общем, искажение английского принципа fleet in being. Еще до войны в начале апреля 1914 г. командующий Балтийским флотом адмирал Н. О. Эссен писал в рапорте морскому министру И. К. Григоровичу: «Последний тип германских судов… калибром крупных орудий и бронированием уже низводят нашу бригаду линейных кораблей типа «Севастополь», еще не вступивших в строй, на второстепенное место». А если учесть, что к началу войны кайзеровский флот располагал 15 дредноутами, которые хоть и сдерживались мощным английским флотом, но в любой момент могли быть переброшены по Кильскому каналу на Балтику?..