100 великих крылатых выражений

Подобно Солнцу, Людовик XIV царил над своей державой. Его слово было закон. Его власть была абсолютной.

Со временем жизнь в Версале превратилась в один живой спектакль, разыгрываемый и в залах дворца, и на дорожках парков. И, пока длилось это представление, которому завидовала вся Европа, все больше людей во Франции голодали. Когда король скончался, вся финансовая система страны была уже давно расстроена, и не имелось второго Кольбера, чтобы ее поправить. Поговаривали, что Кольбер и умер-то в 1683 г. только потому, что не выдержал безумных трат короля, который рад был все доходы, получаемые казной, спускать на новые войны и развлечения. Кто мог его окоротить, если бессилен был сам Кольбер? Государство – это он, Людовик XIV.

Бюджетный дефицит в 1715 г. достиг 75 миллионов франков (для сравнения: если вернуться во времена Кольбера, то расходы в 1670 г. составили 1,633 миллиона франков, в 1680 г. – 5,641 миллиона франков, при этом дефицит бюджета достигал в 1672 г. восьми миллионов, а в 1676 г. – 24 миллионов франков). Государственный долг теперь примерно в 30 раз превышал поступления в казну от налогов.

Напуганный в юности Фрондой, Людовик XIV всю оставшуюся жизнь крепко держал власть в руках. Его армия, насчитывавшая около 400 тысяч солдат, стала его оплотом. Он правил, опираясь на штыки, уже не давая дворянам возможности фрондировать, выступать против короля.

Однако эта армия, как и многочисленные войны, что вел Людовик XIV, поглощала невероятное количество денег – так же, как и ведение хозяйства в Версале. Например, по сообщению Дешодта, стоимость водопровода Марли, доставлявшего в версальский парк воду Сены, составила 4 миллиона 612 тысяч франков. Стоит напомнить, что одним лишь Версалем грандиозные проекты Людовика XIV не ограничивались. Так, недостроенный акведук в замке Ментенон, в 80 километрах от Парижа (по нему должна была поступать вода из притока Сены), поглотил 8 миллионов 984 тысячи франков. Монарх благоустраивал этот замок для своей второй жены.

После смерти «короля-солнце», пустившего деньги Франции на ветер, настало время великих финансовых комбинаторов, вроде шотландца Джона Ло. Начались игры с финансами, больше похожие на махинации: выпуск ничем не обеспеченных бумажных денег; рискованные займы. Тем не менее после смерти Людовика XIV «Старый режим» продержался почти столетие, пока не разразилась Французская революция и народ не ответил давно почившему королю: «Государство – это мы!»

Долго ли муки сея, Протопоп, будет? – Марковна, до самыя смерти!

1660 г.

В середине XVII в. в Русской церкви произошел Великий раскол. К нему привела реформа церкви, начатая царем Алексеем Михайловичем. Ее целью было согласование русских церковных обрядов и богослужебных книг с обрядами и богослужебными книгами Греческой церкви. Ведь за шесть с половиной веков, прошедших после принятия на Руси христианской веры «от греков», в обрядовой практике и богослужебных книгах двух церквей накопилось немало различий. В одних случаях виной тому были, несомненно, ошибки переписчиков, а в других сказывалась удаленность русских церковных общин от Византии, от Греческой церкви.

Об упразднении этих разноречий заговорили еще в середине XVI в., однако никаких решительных мер тогда принято не было. В 1640 гг. при молодом царе Алексее Михайловиче возник кружок «ревнителей благочестия». Его участники намеревались вернуть благообразие и чинность церковной службе. Некоторым из них вскоре предстояло сыграть важную роль в грядущей церковной реформе. Одни стали ее вождями или рьяными сторонниками, другие резко воспротивились ей. В числе первых были будущий патриарх Московский и всея Руси Никон, сам царь Алексей Михайлович, его духовник протопоп Стефан Вонифатьев, а также ближайшие помощники царя. К будущим же противникам реформы, сторонникам старообрядчества, относились протопоп московского Казанского собора Иван Неронов, переведенный в Москву из Нижнего Новгорода, и несколько провинциальных протопопов (протоиереев; старших священников): Даниил из Костромы, Логгин из Мурома, а также Аввакум из-под Нижнего Новгорода. Последнему ввиду его темперамента и суждено было стать главным противником реформы, «пламенным контрреволюционером».

Протопоп Аввакум Петров (1620/1621—1682), по общему признанию, был самым ярким и влиятельным вождем старообрядческой оппозиции. Отстаивать старинные традиции, милые его разуму и сердцу, он, как показала жизнь, готов был «до самыя смерти». С фанатическим упорством он принимал любые испытания, насылаемые на него властями светскими и церковными, но от своей веры не отказывался, как он твердил, ни «на единый аз». О своей жизни, о лишениях, которые претерпел, он откровенно поведал в «Житии протопопа Аввакума, им самим написанным». Это была первая в истории русской словесности автобиографическая книга.

Путешествие Аввакума по Сибири.

Художник С. Д. Милорадович. 1898 г.