100 великих крылатых выражений

Когда же люди увидели, как полезен для всех такой воображаемый конструкт, как государство, и как он уберегает их от взаимного истребления, как воспитывает их, они договорились, что навсегда отрекутся от части своих свобод, лишь бы война всех против всех никогда не возобновлялась. Гоббс писал, что «каждый подданный государства обязался договором повиноваться гражданскому закону» – например, «договором граждан между собой, когда они собрались, чтобы выбрать общего представителя» (II, 26). И, подобно тому как свод здания защищает людей от грозы, так и свод законов, увенчанный фигурой их «общего представителя» — верховного вождя (монарха), – отныне защищал подданных государства от «грозы гражданской войны». По Гоббсу, в основании любой государственной власти лежит фундаментальная система общественных договоров. При этом сам государь подчинен закону «так же, как последний из его подданных» (II, 30). Только эти цепи закона, сковавшие весь род людской, от монарха до последнего раба, отгоняют от нас навязчивый призрак войны, в ожидании которого Гоббс и появился на свет.

Государство – это я

1655 г.

Он на века прославился фразой, которую, пожалуй, и не произносил никогда: «L’État, c’est moi». Передают, что она была сказана им 13 апреля 1655 г. в стенах парижского парламента (так именовалась высшая судебная палата. – А. В.). К тому времени Франция уже два десятилетия воевала с Испанией. Война поглощала немало денег из казны, и, когда некоторые депутаты усомнились в разумности трат и не захотели считаться с новыми налогами, введенными от имени короля, тот ответил им самолично.

Уже его появление в парламенте было намеренной провокацией шестнадцатилетнего юнца, эдакого мажора, которому выпала удача править огромной страной. Для встречи с подданными, вздумавшими поспорить с ним, он, по рассказу, выбрал такой костюм, чтобы те оскорбились. В зал, где решались государственные дела, пришел не в парадном платье, а в затрапезной охотничьей одежде, будто ему было все равно, что носиться по полю со слугами и собаками, что выслушивать выступления ораторов. Когда же председатель собрания стал говорить о «высших интересах государства» в связи с продолжающейся войной, король прервал его, бросив фразу, как выстрелив: «Государство – это я!» Разные версии этого эпизода приведены в посмертно опубликованных «Секретных мемуарах» (1791) историка Шарля Дюкло и в книге Вольтера «Век Людовика XIV» (1751).

Но если даже эта фраза не была тогда произнесена королем, его дальнейшие дела показали, что она отвечала ходу его мыслей.

Возведенный на трон в четыре года, Людовик XIV (1638–1715), сын Людовика XIII и Анны Австрийской, правил Францией 72 (!) года, пусть первые два десятилетия и делал это чужими руками. Его юность пришлась на годы Фронды (восстания дворян, вдохновленных Английской революцией, что началась в 1640 г.), и эту страшную смуту он помнил всегда.

Людовик XIV в образе Юпитера.

Художник Ш. Пёрсон. 1648–1667 гг.

Позднее, за годы власти, Людовик XIV успел и привести в порядок свои владения, и, по мере того как старел и терял прежних сподвижников, полностью расстроить хозяйство Франции, направить страну к банкротству.

Лейтмотив юных лет короля Людовика – дисциплина. Он приучился строго спрашивать с себя и, когда в 1661 г. умер его воспитатель и регент, первый министр Французского королевства, кардинал Мазарини, объявил изумленным министрам, что отныне станет править страной сам. Он действительно взялся управлять государством, вникая во все хозяйственные дела до мелочей.

Разумеется, он отчасти лукавил. Он сразу окружил себя талантливыми людьми, так что в те времена даже бытовала шутка: «Король на войне – это принц Конде, в финансовых делах – Кольбер, в дипломатии – де Лионн». Гюг де Лионн руководил всей внешней политикой Франции, министр финансов Жан-Батист Кольбер изворотливо находил все новые источники доходов для короля и с 1665 г. фактически возглавлял кабинет министров, а генералиссимус Конде, Великий Конде, одерживал победы. Ведь Франция в годы правления Людовика XIV почти непрерывно вела войны. Король стремился расширить пределы страны и буквально ломился к соседям, чтоб прихватить землицы.

В 1667 г. Франция ввязалась в так называемую Деволюционную войну с Испанией за Испанские Нидерланды (ныне – Бельгия), поскольку король считал, что его жена имеет наследственные права на эту страну. Однако по итогам войны, завершившейся на следующий год, к Франции перешли лишь 11 городов, в том числе Лилль.