«Восемь десятков и семь лет назад наши отцы образовали на этом континенте новую нацию, зачатую в свободе и верящую в то, что все люди рождены равными.
Теперь мы ведем великую Гражданскую войну, подвергающую нашу нацию или любую другую нацию, таким же образом зачатую и исповедующую те же идеалы, испытанию на способность выстоять. Мы встречаемся сегодня на великом поле брани этой войны. Встречаемся, чтобы сделать его часть последним пристанищем для тех, кто отдал свою жизнь во имя того, чтобы наша нация смогла выжить. Со всех точек зрения это уместный и совершенно верный шаг.
Но в более широком смысле мы не можем посвящать, мы не можем благословлять, мы не можем почитать эту землю. Отважные люди, живые и мертвые, сражавшиеся здесь, уже совершили обряд такого посвящения, и не в наших слабых силах что-либо добавить или убавить. Мир едва ли заметит или запомнит надолго то, что мы здесь говорим, но он не сможет забыть того, что они совершили здесь. Скорее это нам, живущим, следует посвятить себя завершению начатого ими дела, над которым трудились до нас с таким благородством те, кто сражался здесь. Скорее это нам, живущим, следует посвятить себя великой задаче, все еще стоящей перед нами, – перенять у этих высокочтимых погибших еще большую приверженность тому делу, которому они в полной мере и до конца сохраняли верность, исполниться убежденностью, что они погибли не зря, что наша нация с Божьей помощью возродится в свободе и что власть народа волей народа и для народа не исчезнет с лица Земли».
Геттисбергская речь Линкольна
Речь Горчакова о разрыве Парижского трактата (1870)
Парижский мирный договор 1856 г. полностью изменил сложившуюся после Наполеоновских войн расстановку политических сил в Европе, уничтожив европейскую систему, покоившуюся на Венских трактатах 1815 г. В частности, Парижский трактат запрещал иметь на Чёрном море военные флоты и создавать на побережье военно-морские арсеналы и крепости. Таким образом, Россия лишалась всякой возможности защищать собственное побережье.
Несмотря на то что Парижский трактат де-юре «навечно» предписывал Российской империи не совать носа в Черное море, князь А.М. Горчаков, назначенный в апреле 1856 г. главой МИД, пообещал царю Александру II дипломатическим путем отменить унизительные для России статьи договора. Министр разослал во все русские посольства за рубежом циркуляр, где говорилось: «Россию упрекают в том, что она заключается в одиночестве и хранит молчание ввиду явлений, не согласных ни с правом, ни со справедливостью. Говорят, Россия дуется. Нет, Россия не дуется, а сосредоточивает себя». Сосредотачиваться России пришлось 15 лет.
В 1867 г. Горчаков был назначен государственным канцлером Российской империи. Новая должность лишь добавила решимости князю порвать с унижением, которое претерпевало наше государство.
А.М. Горчаков. Фото 1865–1870 гг.