1001 вопрос о прошлом, настоящем и будущем России

Но я не наталкиваюсь на порнографию ровно до тех пор, пока она мне не понадобится. Мне не выскакивают баннеры, ссылающиеся на сайт экстремистов.

К чему я это? К тому, что каждый находит то, что хочет найти. И в людях видит либо отражение себя, либо наивно полагает, что обладает единственной верной точкой зрения и пониманием сути вещей.

Зачем вы так яростно приумножаете подвиг человека, который вам противен? Вам, как журналисту, ясны его цели. И вы помогаете ему их достичь. Зачем? Читая вас, смею утверждать, что в подобные игры вы не вовлечены. Может быть чтобы на негативном примере воспитать читателей?

Почему бы не восхвалять позитивные примеры, не множить и не пиарить их вместо того, чтобы борясь со злом, увеличивать его влияние?

В надежде на ответ, Владислав».

Замечательный вопрос. Зачем бороться со злом? Не приводит ли это к его распространению? Вопрос правомерный и справедливый. Напоминает историю Герострата. Выбить в мраморе имя, чтобы потомки его забыли, так как преступление Герострат совершил ради увековечивания своих злодеяний, ради памяти о себе.

С другой стороны, в мировой практике непротивление злу приводит к разным результатам. Ганди сопротивлялся злу моральными методами, как он их видел, не приемля насилия, и победил. Лидеры Европы пытались как можно дольше не замечать планов Гитлера, идя у него на поводу, пока не стало слишком поздно и цена, заплаченная человеческими жизнями, не оказалась запредельной. Да и из бытовой практики хорошо известно, что борьба с сорняком в огороде, так же как и с грязью в доме, требует усилий.

Нельзя не учитывать и колоссальную разрушительную силу зла, кроме того, было бы опасным не замечать довольно активной его пропаганды. Зло имеет тенденцию к расползанию. Пугливо делая первые шаги и не получая отпора, оно со страшной скоростью расцветает.

Распространители зла не могут и не хотят быть в тени. В комментариях у себя в блоге я постоянно нахожу ссылки и перепосты на какую-нибудь гадость. На новостных сайтах выскакивают броские тизеры, действует целая индустрия по раскрутке, задача которой – привлечь внимание, и, увы, беда привлекает гораздо больше людей, чем радость. Вспоминается притча о том, как встретились на дороге Спаситель и Сатана. Сатана, злорадствуя, говорит: «Ну и к чему все это? Вот ты бьешься, бьешься, но за тобой идут единицы, а за мной легионы!» «Да, – отвечает ему Спаситель, – но я веду их в гору, а ты с горы».

Согласитесь, что рассказывать о Кюри нашей публике довольно сложно. Проще показать голый прыщавый зад очередной звездульки, и молодежь будет в восторге, считая, что каждый может получить свои 15 минут славы.

Зло всегда работает на понижение, разъедая умы и пытаясь захватить все новые территории. Если нет противостояния, оно распространяется еще быстрее, становится нормой и привносит губительные изменения в общественную мораль.

Даже в развитых и устоявшихся демократических сообществах при временном исчезновении механизмов подавления зла, таких как полиция, происходит резкая криминализация общества – вспомним трагедию в Новом Орлеане. Да и самый простой пример: когда в подъезде насилуют женщину, не надо смотреть в сторону, делая вид, что все нормально. Надо женщину спасать. Хотя понимаю, что это несколько иная ситуация.

Есть и такой фактор, как камертон нормальности. В нашем обществе он расстроен: все тяжелее осознать, что правильно, а что нет.

Когда ты находишь в себе силы высказать свою точку зрения, для многих людей вокруг тебя это служит важным побудительным моментом к осознанию того, что они не одиноки и их мнение кто-то еще разделяет. Ведь часто силы зла консолидированы, а силы добра – нет.

Личная ответственность

Люблю читать комментарии. Пища для разума. При этом заметны глубинные закладки в сознании, шаблоны, по которым, как правило, строятся рассуждения. Ряд этих шаблонов сложился как отголоски теории Фрейда и довольно тесно примыкающей к ней мотивационной классовой теории.

В первом случае во всем виноват не сам человек, а его воспитание, детские переживания. Во втором поведенческая модель определяется классовым происхождением, то есть происходит деление на своих и чужих по факту принадлежности к социальной группе.

Мне глубоко чужды такие подходы. Я не считаю, что этими факторами можно оправдать конкретное преступление, совершенное человеком. Я не принимаю в качестве аргументов отсылки к средствам массовой информации, разлагающим общество, и школе, не давшей достаточного воспитания.