12'92

— Ну-ка, ну-ка! — заинтересовался дядька, а после моих пояснений ухмыльнулся. — Так это тебя Борис с панталыку сбил?

— Блин, да чем он больше акций скупит, тем нам же лучше!

— Уверен? Вот даст он тебе коленом под зад…

— Не-а, — покачал я головой и веско произнёс: — Я и сам во втором этапе приватизации участвовать собираюсь, просто ни у него, ни у меня денег не хватит институт под контроль взять. Придётся кооперироваться.

Дядя Петя вновь пыхнул дымом, немного поколебался и всё же протянул руку:

— Деньги давай.

Я вручил ему шесть тысяч и предупредил:

— Если нужно будет, добавлю. Но это уже мне самому тратиться придётся.

— Поживём увидим, — буркнул дядька, сунув шесть тысячных купюр в карман.

Дело было сделано, и всё же я счёл нужным предупредить:

— Того скупщика урки прикрывают. Паслись там двое. У одного ствол.

— Час от часу не легче!

— Милиция же на страже капиталистической законности стоит, так? Опять же сразу несколько палок срубят. Плохо разве?

Дядька затейливо ругнулся и спросил:

— Машину будете во двор загонять?

— Будем, наверное. Сейчас узнаю, — сказал я и присоединился к уже скрывшимся в бытовке парням.

Покупателей внутри не оказалось ни одного, только за прилавком скучала двоюродная сестра Воробья. Помимо собственных товаров, теперь она контролировала ещё и наше с Лёней хозяйство. К «Спектруму» и притащенный сюда из мастерской телевизору с игровой приставкой добавились два новых стеллажа: один был с книгами, другой с аудиокассетами. Ассортимент последних не впечатлял — отечественных исполнителей не было вовсе, сплошь монстры зарубежного рока.

Костя с Ромой заспорили, брать «Пшеничную» или «Русскую», а Фролов выложил на прилавок жиденькую стопку банкнот и список проданных за день вещей из ассортимента Воробья.

— У вас как торговля? — поинтересовался он у Насти.

— Как в могиле, — поведала та. — Если б Пётр не захаживал, точно бы со скуки умерла.

Зародилось подозрение, что дядька подбивает к ней клинья, но спросил я о другом:

— А Дима где?

— В «Ручеёк» поехал.

Тут распахнулась дверь и с улицы в бытовку забросили пухлый клетчатый баул, следом Воробей заволок ещё один, ничуть не менее объёмный.

— Дюша, что за дела?! — заголосил он с порога. — Твоя Аня меня из мебельного салона выставила!

У Андрея от удивления чуть глаза на лоб не полезли.

— Как так? — не понял он.

— Об косяк! — зло выдал Воробьёв. — Сказала, самим места не хватает. Блин, Дюша, ну чё за фигня? Поговори с ней!

Фролов явственно замялся.

— В салоне она теперь главная, на мне только сбыт и монтаж. Даже новым салоном в «Торговом центре» заниматься не буду.

У Воробья чуть дым из ушей не повалил.

— Дюша, там реально прикормленное место, а тут торговля пока вообще никак не идёт!

Рома отвлёкся от подсчёта денег и возмутился:

— Не, в натуре, что за кидалово такое?

Костя Чиж тоже в стороне не остался.

— Это неуважение просто! Дюша, она тебя не уважает, что ли?

Андрей не выдержал и матернулся.

— Вы бухать собрались? Вот и валите! — резко бросил он парням, а мне указал на выход. — Поехали, Серый.

— Вы в «Ручеёк»? — уточнил Воробей.

— А куда ещё?

— Не, поздняк рыпаться. Она ещё при мне сворачиваться начала. Её Гуревич подкинуть собирался.

— Гуревич тоже там был? — уточнил Фролов.

Дима кивнул.

Андрей вновь матернулся, а на улице сразу заявил:

— Серый, ты даже не начинай насчёт поездки в лес! Мне, блин, и без твоих подколов тошно!

Я лишь хмыкнул и ничего говорить не стал, так и ехали до самой общаги молча. Там Фролов выбрался из-за руля и убежал, а я принялся прохаживаться вдоль машины, дабы окончательно не продрогнуть. Туда-обратно, туда-обратно, туда-обратно.

Вернулся Андрей на удивление быстро, я даже заподозрил, что его завернули на проходной, но нет.

— Соседки говорят, она ещё неделю назад съехала, — сообщил мне приятель. — Вроде кто-то новый у неё нарисовался.

— Кто-то новый? — хмыкнул я. — А она не Гуревича, случаем, заарканила? И в салонах теперь главная, и подвозит он её!

Андрей только руками развёл.

— А даже если так? Что тут поделать?

Я усмехнулся.

— Могилку копать, допустим, замучаемся, но можно же и прорубью ограничиться!

— Серый, кончай мне мозги канифолить!

— Да шучу я, шучу. Не парься. Просто если она начнёт Гуревичем вертеть — ничего хорошего. Придётся тебе в свободное плаванье от него уходить.

Фролов тяжко вздохнул.

— Раз он ей хату снял, уже всё — засосало мужика. Но не убивать же её теперь? Серый, да мне проще Гуревича на хер послать! Вот реально проще! Блин, чуть-чуть ведь не успели цех раскрутить! Ладно, перекантуюсь как-нибудь первое время.

— Перекантуешься само собой, — кивнул я, хоть и был уверен, что Андрей ещё просто не отдаёт себе отчёт, в какое говнище умудрился вляпаться из-за своей любвеобильности.

Ну да чего уж теперь? Жизнь покажет.

10|12|1992 день

Дошло до Андрея быстро, пригорать у него начало уже прямо на следующий день. Когда, проводив Зинку из школы домой, я приехал в хозблок, Фролов вышагивал там по двору будто зверь в клетке.

— Чего опять стряслось? — поинтересовался я. — Евген так и не появился или Рома забухал?