12'92

— Не в пятницу, а в субботу. То же время, то же место. А решите по беспределу что-то отжать, так не только с вашей стороны авторитетные люди есть. Ответить придётся.

Какое-то время эта парочка мерилась взглядами, затем блатной кивнул.

— Ладно, тогда в субботу. — Развернулся и без всякой спешки потопал к автомобилю; парочка его приятелей двинулась следом.

«Восьмёрка» рыкнула мотором и покатила прочь, тогда Евген шумно выдохнул:

— Попадалово конкретное!

— Это да, — согласился с ним Рома. — Только я не понял: он о каком долге вообще базарил?

У меня засосало под ложечкой, ладно хоть развить эту тему помешал Костя.

— Блин, Енот, я же говорил, нельзя сразу запинывать! — досадливо выругался он. — Вот сейчас нам за это и предъявят!

— Так и так предъявили бы, — пожал плечами Рома. — И надо ещё поглядеть, что за авторитеты на стрелку придут! Может, ряженые? Как Костян в тот раз, а?

— Да какие ряженные? — отмахнулся Андрей. — Партаки их видел?

— Не все сидевшие в авторитете, — резонно возразил Евген, но особой уверенности в его голосе не прозвучало. — Может, тоже подтянем кого-нибудь?

— Кого мы подтянем, а? — поморщился Андрей. — Графа? Так у него бригада не больше нашей. Толку-то с него? И тогда мы уже по любому должны останемся. Не тем, так ему!

В этот момент дядька выкинул окурок в снег и двинулся обратно к воротам хозблока.

— Сергей! — окликнул он меня. — На два слова!

Но двумя словами дело ограничиться точно не могло, поэтому я предупредил парней:

— Вы идите, я догоню.

— Не теряйся только, — предупредил Андрей. — Будем решать, что с Йосиком делать.

Я кивнул и поспешил вслед за дядькой. В воротах нас дожидался успевший вооружиться двустволкой Крючков.

— Ну что там? — поинтересовался он, отступая от калитки.

— А вот сейчас этот обалдуй нам всё и расскажет, — указал на меня дядя Петя. — Давай, Серёжа! Излагай, во что ты опять вляпался!

— Да никуда я не вляпался! — отмахнулся я. — Сами разберёмся!

Но такое заявление дядю Петю лишь разозлило.

— Разберутся они! В прошлый раз так замечательно разобрался, что за решётку угодил и потом неделю по стеночке ходил! Я понять не могу, в тебе дури слишком много или здоровья? Это же не пацаны сопливые были! Это урки!

Ответить я не успел, Алексей Крючков ухватил меня под руку и потянул к лестнице.

— Давайте горячку пороть не будем. Внутри поговорим.

Вырываться было глупо, прошёл в дежурку. Там старшие товарищи усадили меня за стол, сами расположились напротив.

— Вы ещё лампу в глаза направьте, — пошутил я, откинувшись спиной на стену.

— Надо будет — направим, — пообещал дядя Петя. — Излагай, Сережа! Не тяни кота за яйца!

Вдаваться в подробности не стал, описал события предельно лаконично.

— Есть один деятель из приблатнённых — Йосик Немцов. Сначала был с одними, потом с другими, теперь собрал бригаду из боксёров-малолеток и сам по себе. Решил Лемешева крышевать и с нас за киоск брать, мы его отмудохали. Конец истории.

— А это что за деятели были? — поинтересовался дядька, закуривая.

— Без понятия. Первый раз их видел, — честно признался я.

Дядя Петя покивал, выдул струю сизого дыма и вдруг спросил:

— Что за долг на вас висит?

Я округлил глаза.

— Какой долг?

— Серёжа, дурачком не прикидывайся! Урка говорил, с вас долг требовали!

Рассказывать о той истории не хотелось, но и отмолчаться не вышло: к разговору подключился Крючков и очень быстро загнал меня в угол. Просто ухватил озвученные дядей Петей ниточки и принялся распутывать клубок, не позволяя уйти в сторону, будто заглотнувшую блесну щуку к берегу подводил. В итоге пришлось рассказать обо всём с самого начала, с того самого момента, когда угодил в переплёт, сломав нос младшему брату опера.

Думал дядька ругнётся матерно, но тот мне и слова не сказал, обратился к заместителю:

— Нельзя их одних на разборки пускать.

— Их вообще туда пускать нельзя! — заявил в ответ Крючков ещё даже более категорично.

— Да ладно вам! — фыркнул я. — Сами разберёмся!

— Ты уже разобрался один раз! — зло выдал дядя Петя. — Такую кашу заварил, что теперь расхлёбывать и расхлёбывать! Когда своим друзьям собирался о том долге рассказать, а?

Я лишь вздохнул, поскольку до сегодняшнего дня никому ни о чём говорить не собирался.

— Ты понимаешь, как это будет выглядеть? Ты своих втёмную сыграл!

— Блин, я…

— Головка от часов «Заря»! — рявкнул дядька и долбанул ладонью по столу. — Один раз прокатило, а сейчас всё — не получится сходу драку затеять. С урками такой номер не пройдёт. Да и боксёров второй раз врасплох не застанете. Всё вскроется, и нагрузят вас так, что мало не покажется!

— Не нагрузят!

— Нагрузят, Серёжа. Ещё как нагрузят! — уверил меня дядя Петя и глянул на заместителя. — Ну и что делать будем?

— Проще всего было бы того шебутного подрезать, — задумчиво произнёс Крючков, сопроводив слова характерным движением большого пальца поперёк горла, — но уже поздно. Блатные кровь почуяли, не отступятся.

— Не отступятся, — признал правоту заместителя дядька. — Придётся осадить.