12 маленьких радостей и одна большая причина (СИ)

– Уже все закончилось? – с надеждой в голосе спросила я и, получив положительный ответ, все же расплющила веки. Впереди виднелись только стальное сооружение ужасающих размеров и безобидные пушистые облака, которые будто насмехались надо мной своим безмятежным видом. – Хватит лгать мне, гаденыш, ничего даже не начиналось! – прошипела я, пытаясь ударить несносного пернатого, но осуществлению мести помешал работник аттракциона, пришедший застегнуть на нас ремни безопасности.

– Девушка, пожалуйста, сядьте прямо, – вежливо попросил он, плохо скрывая нетерпение в голосе. Видимо, я не единственная, чьи истерики ему пришлось сегодня вытерпеть. Согласно кивнув, я развернулась, собирая в кучу остатки самообладания и бесшумно молясь о спасении души моей пропащей.

– Спасем мы тебя, оголтелая, спасем, – устало вздохнул Габриэль, когда некий Фрэд (по крайней мере, так было написано на его бейдже) наконец-то отошел.

– Подслушивать чужие разговоры очень некультурно, – выдавила из себя я, что стоило немалых усилий, ведь после обычных ремешков нас намертво закрепили на сиденьях с помощью жуткой металлической конструкции, обитой какой-то непонятной материей. Дышать было почти так же невозможно, как и выбраться, и в тот момент я была безумно благодарна небесам за то, что не стала счастливой обладательницей размера так четвертого, иначе бы я скорее напоминала расплющенный блинчик, чем живого (или почти живого) человека.

Через несколько мгновений раздался предупредительный звонок, и состав тронулся. Тихо заскулив, я мертвой хваткой вцепилась в руку архангела, который, что не удивительно, был совсем не против, и стала вслушиваться в подозрительный треск механизмов под ногами и звуки доносившейся снизу песни «Highway to Hell». Спасибо, Фрэд, я оценила иронию.

Увы, подъем не может длиться вечно, и вот уже виднелся спуск, от которого волосы на моей голове стали дыбом, а сердце, упав куда-то в район лодыжек, остановилось навсегда. Разглядев маленькие точки, обозначавшие других посетителей, съежившийся до размеров тарелки парк и очертания небольшого городка, видневшегося в нескольких милях от этого отныне люто ненавистного мною места, я поняла только одно – все очень плохо. На секунду замерев на самой вершине, вагонетки полетели вниз чуть ли не со скоростью звука, грозя всем нам, пассажирам адского экспресса, взлететь в воздух, как только рельсы внизу закончатся. Острое ощущение срываемого ветром скальпа ни на секунду не покидало меня, пока состав несся по своему ужасающему маршруту, несколько раз сделав мертвую петлю. В голове не осталось ни одной мысли, кроме слов песни «I believe I can fly», засевшей в моей голове, словно старая истертая пластинка, ну и, конечно же, молитв о безболезненной кончине. Горло ужасно саднило из-за непрекращающегося крика, но я и не думала останавливаться, надеясь, что это поможет хоть как-то унять весь тот ужас, захвативший мою душу, тело и желудок, который отчаянно ныл и порывался выдать наружу утренний чай и вчерашний ужин. На удивление, Гейб был неадекватно весел, что лишь еще раз подтвердило мои догадки: этот парень просто сумасшедший. Эх, а мама так надеялась, что я найду себе успешного финансиста. Она хоть и была ярой католичкой, но вряд ли бы обрадовалась, приведи я на семейный ужин ее кумира в лице архангела. Подобные размышления о всякой ерунде хоть немного отвлекали от того, что творилось в тот момент, который я наверняка буду вспоминать как самый жуткий из всех мною пережитых, если этот полоумный, сидящий рядом, не удумает новый способ довести меня до состояния готового сброситься со скалы лемминга.

Тем временем мы наконец вернулись к исходной точке, полностью остановившись. Если в этом унылом мире существует безграничное, ничем не омраченное счастье – именно его я тогда и испытала. Эйфория, вызванная чудесным спасением, охватила мое помутившееся сознание и почти отвлекла от ужасной тошноты и головокружения, так что как только удалось отстегнуть ремень, я бросилась прочь, перепрыгнув обалдевшего от моего поведения Гейба. Чуть ли не целуя твердую почву под ногами, я принялась кричать «Аллилуйя, товарищи!» и скакать вокруг ограждений, пока архангел наконец не решил увести меня прочь от аттракциона. Так как меня переполнял поток энергии, который нужно было куда-то направить, было решено отыскать ближайший тир.

Пропустив глупый детский конкурс стрельбы резиновыми пулями по воздушным шарикам, я подбежала к чему-то более стоящему, хоть призом так и оставались мягкие игрушки самых разнообразных цветов и размеров. Наконец получив в руки пистолет, я растерянно покосилась на стоящего рядом Гейба. Тот, ухмыльнувшись и что-то проворчав себе под нос, зарядил мое оружие и вернул обратно:

– Просто так неинтересно, – сказал он, хитро улыбаясь. Заметив огонек в его глазах, я сразу поняла, что дело нечисто. – Предлагаю соревнование: если ты выбьешь больше очков, то я выполню любое твое желание. Моим же призом будет поцелуй.