12 месяцев. Необычные эротические приключения

Мне хотелось чего-то необычного, даже чудесного. Но я понимала, что ему неоткуда взяться. Моя жизнь – вот она. Утренний душ, кофе, потом макияж. Потом ехать на работу или куда-то ещё, к родителям или подругам – тоже как на работу. Пустая болтовня, пересуды, заботы, проблемы, вечером и на выходных смутное ожидание, словно должно что-то произойти, но ничего не происходит. И даже если и случается нечто из ряда вон, время снова течёт мимо и сквозь тебя. Точно ты зритель: представление закончено, все встают и расходятся по домам. Приходишь домой и ложишься спать.

Всегда было именно так, и поэтому нет никаких оснований думать, что сегодня будет по-другому. Пора бы уже и выучить этот урок. Я смотрела в окно, а время текло мимо и сквозь меня. Так было всякий раз, когда я остро чувствовала, что что-то безвозвратно упускаю, что должна что-то сделать, но сама не знала что. В итоге просто сидела и ничего не делала.

Так было раньше, однако год за годом ко мне постепенно пришло и затем твёрдо закрепилось осознание, чего я хочу от своей жизни. Это сложно – честно осознать себя и свои желания. И ещё сложнее – потом взять и смело реализовать это, не смотря ни на что. Не каждый сможет решиться. Особенно если это может обрушить всю твою жизнь. Страх – вот, что удерживает. Ты можешь потерять свою синицу в руках, погнавшись за журавлём в небе.

Но меня уже удерживал не страх. Внутренне я давно решилась. Всё теперь было намного проще и оттого безнадёжнее: я просто не видела вокруг себя никаких вариантов для воплощения жизни, которой мне хотелось.

Эта жизнь – секс. Настоящий, ничем не ограниченный и свободный. Не замужество, не семья, не любовь до гроба, не как должна жить женщина с точки зрения общества и морали, а жизнь, полная секса. И при этом не секс для денег, не распутство, не прожигание жизни среди извращенцев, не оргии со случайными людьми, а искренний и независимый секс, полный жизни. Не жизнь ради секса, а секс ради жизни.

Это называется «разрешить себе всё», самая несвободная свободная вещь на свете. Пока не разрешишь, этого не понимаешь, наивно думаешь, что ах, какая свобода, аж голова от неё кружится. А когда разрешишь – видишь: ты одинока, тебе просто не с кем разделить твою свободу; тогда одиночество это становится похожим на тюремную камеру, в ней оконце с решёткой, и ты смотришь сквозь него на людей и не знаешь, что делать.

Из той тюрьмы у тебя только два пути. Первый – оправдание, если будешь жить, как все нормальные люди. Второй – осуждение, и иди в лагерь отверженных обществом шлюх, маргиналов и «как их земля носит». Третьего не дано, кроме разве что побега: потом живи и скрывайся всю жизнь. Или же сиди в этой камере со своей внутренней свободой и гляди сквозь решётку до самой смерти. На твоей безымянной могиле напишут: «Ещё одна женщина, которая не смогла быть собой».

Впрочем, и здесь всё куда проще. Меня не очень страшило попасть в число отверженных, но я не видела ни одного примера, который вдохновил бы меня на это. Точно так же, как не видела таких вдохновляющих примеров и в обычной семейной жизни. Всё это было не то, что я хотела.

Подружка – та, что с работы – постоянно капала мне на мозг одно и то же: «Ты просто своего мужика ещё не встретила. Встретишь – поймёшь». Она своего встретила. Наглый, властный, интеллектуально ограниченный, но не понимает этого, всё у него с таким как бы поддевающим смешком, взгляд надменный и будто брезгливый. Типаж ложного альфа-самца. А ложный он потому, что почти никто, кроме него самого, таковым его не признаёт. Таких по городам и весям миллионы. Я их называю «настоящие мужики». Многие, правда, поначалу умеют хорошо ухаживать, но не дай бог соблазниться – это мрак на всю жизнь: самая большая радость, которая тебя ждёт, – детишки и шашлыки загородом. Ну его в жопу, такое счастье.

Зазвонил телефон и оторвал меня от окна.

– Оксан, привет, – как раз та самая подружка. – Поздравляю, люблю и желаю тебе всё же встретить своего единственного-ненаглядного. Поняла? Чего сегодня делаешь? Давай к нам, а? Мы тут вдвоём с моим сидим, а потом ещё Дима обещал подъехать. Он очень хочет с тобой помириться.

– Спасибо за поздравление, но не могу, – сухо ответила я. – Прости, сегодня у меня совсем другие планы. Не обижайся.

– С мужиком хоть планы-то? – принялась допытываться она.

Но я увильнула.

– Не скажу.

Она рассмеялась, сказала «пока» и отключилась. Обиделась.

Дима. Нет уж, спасибо. Это ещё один распространённый типаж. По названию «тихоня». Все «тихони» одинаковы: с виду они скромны, опрятны, даже модненькие такие бывают, ведут себя вежливо и кажутся умными, пока отношения не переходят через постель. Потом «тихоня» становится деспотом и считает тебя своей собственностью. Если ты посылаешь его ко всем чертям и уходишь, он тебя преследует – то пакостит, где может, то молит о пощаде. Если пожалеешь его и вернёшься – всё начинается сначала.